лежала на кровати, лицо у неё было румяное, глаза блестели, словно она ничем не болела. Улыбка озарила её худощавое лицо.
«Ей, видно, крепко нездоровится, губы синие, как после приступа», подумал Павел.
Как чувствуешь себя, мама? Люся приникла губами к её холодной щеке и поцеловала.
Мне уже лучше, дочка! Надежда Васильевна передохнула. А тебя поздравляю с замужеством. Она перевела взгляд на зятя. Павлуша, сердечко меня подвело. Схватило прямо в поле, когда я на ферме доила коров. Как раз у нас был председатель колхоза, так он на своей машине отвёз меня в больницу. Теперь вот лечат... Что я тебе скажу, зятёк? Ты гляди, сынок, не обижай мою доченьку, чтобы у вас были любовь и согласие. Береги её.
Павел тронул больную за плечо.
Не волнуйтесь, Надежда Васильевна, Люсю я поберегу и не дам в обиду. Я люблю её...
Все эти дни общения с Павлом Люся прожила как во сне. И не думала она, не гадала, что до слёз ей будет тяжко, когда уедет муж. А виной всему стал её отец. С чего всё началось? Вскоре после отъезда Павла в Самарканд он загулял. Как-то пришёл с работы навеселе и не один, а с женщиной. Она была молодой, стройной, но в её зелёных глазах сквозила какая-то отрешённость.
Люся, эту красивую даму зовут Анной, мы вместе работаем, сказал отец, глядя на неё.
Анна мило улыбнулась и спросила:
Я слышала, что ты, Люся, собираешься уехать к своему мужу в Самарканд? Далеко, однако, туда...
Люсе не понравилось, что женщина, которую она видит впервые, интересуется её жизнью, но промолчала, подумав о том, что, видно, отец рассказал ей о Павле. Люся была натурой романтичной и, когда вышла замуж за Шпака, решила ехать вместе с ним, хотя отец советовал ей не спешить. «Мать в больнице, ей предстоит тяжёлая операция, а тебя не будет, говорил отец. Сама видишь, я с утра до глубокого вечера на работе, не всегда могу проведать маму. А ты могла бы чаще бывать у неё». «Пока я не еду, и тебе нечего волноваться», сухо возразила дочь.
Владимир Анатольевич что-то делал на кухне, Анна молча сидела на диване. Люся тоже молча вязала себе шерстяную кофту и изредка косилась на гостью.
Из кухни вернулся отец. Увидев, что Анна не сняла плащ и шапочку, он возмутился:
Ты чего, Аня, сидишь одетая? Пришла в гости, стало быть, раздевайся. Он не глядел на свою дочь, словно её не было в комнате.
Анна робко взглянула на него.
Владимир Анатольевич, может, мне уйти?
Это почему же? Сейчас будем ужинать. Он взглянул на дочь. Люся, проводи, пожалуйста, гостью в ванную, ей надо навести лоск.
Люся встала, бросила на диван клубок шерсти и спицы.
Вы снимайте верхнюю одежду, а я приготовлю вам полотенце для рук.
Она ушла в ванную. Владимир Анатольевич подошёл к Ане и шепнул ей:
Сейчас Люся уйдёт в кино, она ещё днём взяла билет, и мы останемся одни... И он ласково улыбнулся.
Когда они ужинали, отец говорил о том, что заводу спустили из наркомата обороны спецзаказ на производство ночных приборов для танков, работа очень серьёзная, придётся задерживаться на заводе допоздна. В цехе, говорил отец, почти все молодые специалисты, в основном женщины, и от них пока мало проку.
Что не так от начальства мне выговор, жаловался Владимир Анатольевич.
Анна поддакивала ему, упрекала, что он, Владимир Анатольевич, слишком мягкий по характеру, а с теми, кто плохо работает, надо поступать по всей строгости. Краем глаза Люся заметила, что отец моргнул Ане, но не поняла, что он имел в виду, видно, не хотел, чтобы она много говорила о людях цеха.
«Она любовница папы», вдруг подумала Люся, и до того сделалось ей больно от этой мысли, что она поднялась из-за стола и сказала, что ужинать не будет, так как её тошнит. На это отец неожиданно бросил реплику:
Ты что, голубка, совсем недавно вышла замуж и уже тошнит?
Люся покраснела до корней волос, ей стало стыдно, и она, невзирая на гостью, грубо ответила:
Папа, не говори глупости!.. Я просто что-то съела и отравилась.
Меня не проведёшь, дочка! Я всё вижу... С тех пор, как уехал Павел, ты места себе не находишь. Что, жить без него не можешь?
В словах отца прозвучала издёвка, но она произнесла спокойно:
Я привыкла к Павлу и очень скучаю по нему.
Бедная девочка, как я тебе сочувствую, с едва скрытой усмешкой промолвил отец. Ну а если Павел нашёл себе другую?..
Люся, побагровев, резко оборвала его:
Перестань, папа! Я очень тебя прошу. Мы ведь с тобой не одни, у нас гостья...
И тут её выручила Аня:
Володя, зачем обижаешь дочь? Не надо...
«Ишь, то говорила «Владимир Анатольевич», а теперь «Володя», ревниво подумала Люся. А если я уйду, она повесится ему
на шею. Да, так и есть: эта Аня его любовница...» Люся утвердилась в этой мысли после того, как увидела виноватые глаза Ани, она прятала их, почему-то боялась смотреть Люсе в лицо.
Когда поужинали, отец подошёл к дочери и спросил:
Ты идёшь в кино?
Иду, папа, но вернусь поздно, ты уже будешь спать, ответила дочь. Я возьму ключ с собой, чтобы тебя не будить.
Однако отец возразил ей, сказав, что будет долго сидеть за своими рабочими бумагами, нужно обдумать поступивший в цех заказ, продумать его реализацию.