Постараюсь вырастить из сына достойного великого князя и храброго защитника Руси, ответила Ольга, стараясь ничем не выдать своего волнения. Присаживайся, старче, указала она место на скамье рядом с собой.
Благодарю, великая княгиня, за честь, сказал жрец, не двигаясь
с места. Но лучше постою на солнышке, пускай погонит старческую кровь быстрее по жилам.
Тебе виднее. По делам к великому князю следуешь или просто шёл по саду мимо? не смогла удержаться от вопроса Ольга.
Пожелал увидеть тебя, великая княгиня, верно поняв вопрос Ольги, бесхитростно ответил жрец. Был сегодня на могиле, в которой по вашему христианскому обычаю лежит мой бывший побратим князь Аскольд, вспомнил былое и захотелось поговорить с человеком, который, как и я, хорошо знал покойного князя и его деяния. И ноги сами привели меня к тебе.
Но я даже не видела князя Аскольда. Откуда мне знать о нём и его делах? удивилась Ольга.
Человека не обязательно видеть, чтобы знать его. А зная, можно судить о деяниях его как свершённых, так и замысленных, которые по тем или иным причинам ему не удалось начать либо довести до конца. Разве не так?
Так, старче. Но я крайне мало знаю о князе Аскольде. Лишь то, что он ходил походами на Хазарию, Балканы, Царьград, что принял христианство и был... принял смерть вместе со своим князем-соправителем Диром от пришлых варягов. Это знает об Аскольде всяк киевлянин и полянин, даже малое дитя. Мои знания о нём ничто по сравнению с твоими, бывший любимейший Аскольдов сотник и побратим Лютобор. Твои ноги привели тебя не в то место.
О нет, великая княгиня, меня привели к тебе не столько ноги, сколько наши боги, а они не могут ошибиться. И я это вижу. Ты назвала меня Аскольдовым сотником и его любимцем, а ведь этого не знают даже многие сегодняшние дружинники, помня меня лишь как воеводу князя Олега. Да, я был некогда побратим князя и его ближайшим сотником, я ходил во все его походы и сражался бок о бок с ним, мы даже любили с ним одну и ту же женщину. Но с той поры, как Аскольд изменил нашим богам и стал рабом Христа, я перестал понимать его, и наши пути разошлись. Но его прекрасно должна понимать ты, тоже предавшая наших стародавних богов и впустившая в душу лукавого Христа. Ты читаешь те же книги, что Аскольд, внимаешь словам и наставлениям такого же христианского жреца, воспринимаешь окружающий мир и происходящие в нём события точно так, как Аскольд. В своё время мне не дано было понять своего побратима, может, сейчас ты растолкуешь мне, чем чужие боги лучше наших, отчего их законы для вас предпочтительнее, нежели законы богов ваших отцов и дедов? Не поняв Аскольда, возможно, пойму тебя?
Развернувшись на скамье лицом к собеседнику, забросив ногу на ногу, чтобы удобнее было сидеть вполоборота, Ольга приготовилась было к словесному поединку. Впрочем, есть ли в этом смысл? Разве сможет она переубедить хотя в чём-то верховного жреца и будет ли ему по силам поколебать её веру в Христа? Нет! Так о чём им говорить? Однако это не хуже её должен понимать и собеседник, тем не менее он явился к Ольге. Значит, причина его встречи с ней совсем в другом. В чём, она узнает, когда об этом сочтёт нужным сообщить жрец, а покуда нужно отвечать на его вопросы, не раскрывая перед ним душу и не пуская в мир собственных мыслей.
Старче Лютобор, ты желаешь постичь разницу между Христом и языческими богами? Но для этого надобно располагать знаниями не только о Дажбоге , Перуне и других богах русичей, но и о Христе, его деяниях, сути его заповедей. Что ведаешь ты об Иисусе, о канонах христианской веры?
Ольга с умыслом назвала собеседника по имени. Пусть знает, что отныне для неё он не верховный жрец Перуна, который для неё как божество перестал существовать, а обычный старик, коих множество на Руси и в её стольном граде, и она, великая княгиня, беседует с ним так, как беседовала бы с любым другим стариком на его месте. По-видимому, жрец понял это, потому что по его тонким, бескровным губам скользнула едва заметная усмешка.
Я мало знаю о твоём боге, великая княгиня, ибо не верю в него. Однако я часто присутствовал при беседах и ссорах христианина Аскольда и язычника Дира, касающихся их веры и богов, и проник в их суть, что заставило меня принять сторону князя Дира. Я знаю главное с помощью Христа Римский Папа и Царьградский патриарх желают господствовать над другими народами, изгнав из их душ родных богов, навязав им чужие законы и обычаи, истребив в них дух вольнолюбия и превратив в послушных рабов Христа. Вот почему князь Дир не пожелал стать христианином, хотя был согласен с Аскольдом, что если Русь примет христианство это весьма укрепит великокняжескую власть.
Князь Дир понимал это? встрепенулась Ольга. Но укрепление власти великого князя это одновременно и укрепление Руси, поскольку часть князей земель жаждет самостоятельности и сварами с Киевом ослабляет державу. Ежели вера в Христа служит усилению Руси,
о каком стремлении господствовать над другими народами Римского Папы либо Константинопольского патриарха говорил князь Дир и повторяешь ты, старче Лютобор?