Остатки вражеской пехоты отступили к месту, где продолжала сражаться их конница, пытаясь создать единый отряд, чтобы проложить себе путь из долины. Однако это была безнадёжная затея: русичи и их союзники уже превосходили их в силах, были окрылены почти достигнутой победой, а несколько сот дружинников, пересевших на трофейных лошадей, свели на нет преимущества, которыми прежде обладала конница дейлемитов над своими пешими противниками.
Главный воевода, дозволь напасть на Эль-мерзебана, обратился к Олегу подскакавший на вздыбленном жеребце воин. Олег знал его это был полоцкий сотник Брячеслав, с которым со времени неудачного морского похода великого князя на Царьград связан был крепкой дружбой воевода Микула. У меня в сёдлах больше полутора сотен дружинников. Охватив отряд Мохаммеда с двух сторон, прижмём к речке и пусть выбирает, что краше полон или смерть. Да и дейлемитское знамя будет не лишним присовокупить к двум уже имеющимся, мусульманскому и христианскому.
Добро, сотник. А чтобы не упустить Эль-мерзебана, возьми с собой и полусотню из моей охраны.
Разделив своих конных полочан и воинов Олега на две равные группы, Брячеслав с двух сторон атаковал Эль-мерзебана с его свитой и охраной. Однако надеждам сотника не суждено было сбыться. Когда одна группа русичей отрезала Мохаммеда от Узкого ущелья, а вторая от ведущих из долины дорог, и обе группы устремились вдоль речушки на Эль-мерзебана, его охранники тоже разделились на две части и поскакали навстречу дружинникам Брячеслава. Русичи и дейлемиты ещё не успели сойтись в бою, а Мохаммед со свитой и знаменосцем спустился к речушке, пересёк её и скрылся в прибрежном кустарнике. По всей видимости, он и сделал этот участок реки своей стоянкой, потому что знал о наличии здесь брода. В опасную для себя минуту он воспользовался им, бросив наперерез возможной погоне своих охранников-дейлемитов.
Несмотря на бегство предводителя, дейлемиты в долине не прекратили сопротивления. Однако это была уже не битва, а ряд разрозненных отчаянных схваток, в которых люди, отчётливо осознав, что победа оказалась в руках врагов, а им суждено пасть на поле боя, стремились подороже продать собственные жизни.
Олег посмотрел на Свенельда.
С войском Мохаммеда покончено, хотя ему самому удалось от нас улизнуть. На прекрасных, незаморённых лошадях он вскоре будет в Бердаа, и оттуда начнётся поспешное бегство горожан и купцов, в первую очередь тех, кому есть что терять с нашим приходом. Посему ещё оставшихся живых ворогов пускай добивают пешие воины, а ты собери всех конных и немедля скачи в Бердаа. Первым делом повстречайся с атаманом Глебом, возможно, его казакам или соглядатаям удалось разузнать о судьбе казны Эль-мерзебана, которую он конечно же постарается укрыть от нас. Не медли, воевода.
Атаман Глеб не нравился Олегу по двум причинам. Во-первых, из-за стремления быть независимым и держать себя на равных со всеми окружающими, даже с ним, главным воеводой. Во-вторых, Олег не мог смириться, что умом и сообразительностью, жизненным опытом и умением разбираться в людях Глеб ничуть не уступал его воеводам, в том числе и ему самому. А ведь кто он: бывший ромейский центурион, перепробовавший после увечья ремесло сукнодела и приказчика купца-рахдонита и ставший в конце концов попросту степным и речным разбойником. Пусть даже не простым разбойником, поскольку именно он был назначен атаманом той сотни разбойников, что примкнула к его войску, однако это вовсе не может быть причиной его преувеличенного
мнения о себе.
Хотел говорить с тобой ещё вчера, атаман, сказал Олег, приглаживая растущий на макушке клок длинных волос, растрёпанный налетавшими из долины Бердаа порывами ветра. Думал увидеть тебя на застолье, устроенном мной ночью, да ты на него не явился. Хотя оба твои пятидесятника были там и показали себя отменными питоками хмельного зелья, ничем не хуже моих русичей и викингов-гирдманов. Какое важное дело помешало прийти ко мне, твоему главному воеводе?
В палатах сбежавшего из города епископа осталось много манускриптов , к чтению которых я весьма охоч. Поскольку днём и вечером у меня нет ни единой свободной минуты, я могу читать их только ночью. Этим я был занят и минувшей. Но если бы знал, что ты, главный воевода, желаешь со мной говорить, я обязательно явился к тебе.
Олег, стоявший на крепостной стене спиной к Глебу и рассматривавший лежавшую перед ним до самого горизонта живописнейшую долину Бердаа, со злостью скрипнул зубами. Какой-то разбойничий атаман не пожелал прибыть к своему главному воеводе на застолье, куда считали за честь быть приглашёнными воеводы, тысяцкие и лучшие сотники и пятидесятники русского и союзных с ними войск! Видишь ли, ему не сообщили, что главный воевода собирается с ним говорить, а себя он считает настолько важной птицей, что может пропустить мимо ушей приглашение главного воеводы видеть его среди ближайших сподвижников за пиршественным столом, предпочтя этому знакомство с содержанием библиотеки христианского жреца. Однако этот удар по своему самолюбию придётся снести: на застолье к главному воеводе приглашают, а не тащат силком, и потому всяк вправе поступить, как считает нужным явиться на него или нет.