ни воевать с Хазарией, ни захватывать Дербент? Предположение о простом набеге с целью грабежа я отбрасываю для этого не нужны такие союзники, как аланы и лазги, которые лучше умеют делить добычу, чем захватывать её в бою. Союз с аланами и лазгами необходим киевскому князю не для усиления своего войска у него вполне достаточно собственных воинов на Руси! а чтобы иметь друзей на пути к Хвалынскому морю и на его побережье. Что же в таком случае привело русов на Кавказ?
Совсем недавно этот вопрос задавал себе Хозрой и, как ему показалось, нашёл на него ответ. Хотя твёрдой уверенности в этом у него тогда не было, потому что, вопреки его логике, русы могли всё-таки напасть на Дербент, чтобы сделать его своим оплотом на Хвалынском море. Но после сообщения о том, что отряд русов имел в окрестностях Дербента схватку с воинами халифа, для Хозроя всё стало на свои места. И появление русов на границе с Хазарией, и бой у Дербента преследовали одну цель отвлечь внимание от места, куда они на самом деле наметили ударить. Да, они могли ввести в заблуждение кого угодно, только не Хозроя он был уверен, что теперь знает точную цель их похода.
У киевского князя куда более серьёзный замысел, чем обычный набег на Хазарию или ведение бесконечной войны за Дербент, который ему придётся постоянно защищать, сказал Хозрой. Позволю высказать предположение, что он намерен захватить облюбованным им один из кавказских городов, который превратит со временем во второй Дербент и станет таким же хозяином на Хвалынском море, каковым сегодня является багдадский халиф. А чтобы овладеть этим городом с меньшими потерями, он отвлекает внимание от своей истинной цели и затеял ложные игры у нашей границы и в окрестностях Дербента.
Рука собеседника, которой он начал клонить горлышко кувшина в сторону своего кубка, замерла, в его глазах зажёгся интерес.
Киевский князь собирается создать на Хвалынском море собственный Дербент? спросил он. Чем его может не устраивать уже существующий, стань он его владыкой?
Тем, мудрейший, что, окажись под властью Киева, Дербент не перестанет быть самым лакомым куском побережья, которым мечтает владеть каждый. Разве смирится с его потерей Багдад? Нет, он будет стремиться вернуть его при малейшей возможности. А разве устроит Хазарию, что Дербент вместо арабского станет русским? Тоже нет, и она будет пытаться овладеть им так же, как прежде. И русы вряд ли устоят против двух могущественных врагов. Однако дело даже не в этом. Постоянная борьба за Дербент превратит его из ключевого торгового города в обычную приморскую крепость, и караваны, что сейчас следуют по кавказскому берегу через него, переместятся на азиатскую сторону моря, а часть купцов вообще предпочтёт вьючным караванам путь по морю в обход Дербента. В таком случае какой смысл в его захвате? Я не считаю киевского князя настолько глупым, чтобы он не понимал этого. Создав же собственный Дербент, он отберёт у халифата изрядную часть его доходов от торговли на Кавказе и Хвалынском море и с лихвой окупит затеянный поход.
Вижу, мы оба пришли к выводу, что целью похода князя Игоря не может быть Дербент, довольным тоном сказал собеседник, наливая вино в кубок. Но если он собирается надёжно и надолго закрепиться на Кавказе и господствовать на Хвалынском море, какой город или крепость могли бы устроить его наилучшим образом? У тебя есть на этот счёт какие-либо соображения?
Мне кажется, таким городом может быть только Бердаа, столица Аррана, ответил Хозрой так спокойно, словно высказанное предположение было не догадкой, а само собой разумеющимся фактом.
В лице собеседника ничего не изменилось, но его рука, наливавшая вино, вздрогнула, и несколько капель жидкости пролилось на белоснежную скатерть. У Хозроя внутри всё возликовало одной-единственной фразой он поверг высокопоставленного собеседника в искреннее изумление, показав ему силу своего ума и сообразительность. Когда было необходимо, он не считал унизительным для себя прикидываться глупее, чем являлся на самом деле, но всегда наступал момент, когда требовалось показать, кто ты есть в действительности и на что способен.
Причём сделать это следовало осторожно и словно ненароком, по ходу дела или разговора, чтобы важный собеседник не подумал, что ты кичишься своим умом и считаешь себя равным ему. Сейчас Хозрой так и поступил: своим ответом потряс вельможу, по-видимому уверенного, что догадка относительно Бердаа, истинной цели похода русов на Кавказ, могла посетить только его умнейшую голову.
Бердаа? Почему он? Собеседник справился с волнением, и вино, как прежде, потекло в кубок тонкой, ровной струйкой. Разве на Кавказе или Хвалынском
побережье нет других городов?
Есть, великий и мудрый, тем же тоном ответил Хозрой, но для киевского князя Бердаа подходит лучше всего. Русам нужна крепость, способная вместить много воинов с большим запасом пищи и оружия. А её окрестности, когда нет боевых действий, должны прокормить многочисленное войско, лишённое подвоза запасов из других мест. Столица Аррана именно такая крепость. Ты знаешь, мудрейший, что долина вокруг неё славится плодородием и в состоянии дать пищу значительному войску. Русам необходима и река, чтобы соединить их крепость-оплот на Кавказе с морем, а рядом с Бердаа протекает Кура. Вместе с русами в походе участвуют викинги, и аланы, и лазги. Если славяне пришли на Кавказ по приказу своего великого князя, пекущегося о державных интересах, то союзников привела сюда обещанная добыча. Я неплохо знаю ярла Эрика и предводителей аланов и лазгов. Это не те люди, что верят кому-то на слово, и, если они встали под знамя киевского князя, значит, получение богатой добычи не вызывает у них сомнений. А разве есть на Кавказе или на Хвалынском побережье город богаче, чем торговая столица Бердаа? Она к тому же не подвергалась опустошению и разгрому русами и викингами во время их прошлого похода... Эти доводы, великий и мудрый, привели меня к мысли, что целью похода русов и их союзников может являться только Бердаа.