Тотчас внутри избы раздался громкий собачий лай, в одном из маленьких окошек мелькнул контур женской фигуры. Спрятавшиеся в кустах варяги натянули тетивы луков, но спустить их не успели. В воздухе просвистели чьи-то стрелы, пущенные неведомо откуда, и все четверо повалились мёртвыми на землю. Двое поджигателей испуганно метнулись от избы к плетню, однако стрелы невидимых стрелков настигли их на полпути. Четверо викингов, затаившихся возле дверей сеновала, бросили мечи и поспешно схватились за луки. Но уже было поздно: они тоже разделили участь
товарищей, пережив их лишь на несколько мгновений.
Хитёр и изворотлив был старый хазарин Хозрой, только не учёл, что умом обладали и другие. Сотник Ярослав, поселившись с четырьмя дружинниками у Любавы, шести остальным велел днём отсыпаться в воеводской избе, а с наступлением темноты тайно и бесшумно пробираться через зады подворья к избе девы и не спускать до утра с неё глаз. И всё в эту ночь случилось именно так, как предполагал русский сотник.
Когда Хозрой увидел появившихся на подворье шестерых русичей с самострелами в руках, а с сеновала выскочили ещё четверо с обнажёнными мечами, он понял все.
Скорей отсюда... прошипел он притаившемуся рядом в тени плетня челяднику. Проклятые русы опять перехитрили нас... и первым бросился в темноту.
Трижды ходили киевляне на приступ и столько же раз откатывались от стен Искоростеня.
Окружённый обширными топкими болотами, прикрытый с единственного опасного места высокой стеной и глубоким, широким рвом, наполненным водой, город был неприступен. Попытаться отвести изо рва воды было бессмысленно она выступала из самой земли, стоило её копнуть хоть на ладонь глубины. Поджечь стены или башни не удавалось древляне постоянно поливали их водой. Горящие стрелы, посылаемые в город, чтобы вызвать там пожары, не приносили успеха: крыши домов осаждённых были покрыты густым слоем глины и тоже поливались водой.
От подкопа, который киевляне начали было рыть под стену, отделявшую город от поляны, вскоре пришлось отказаться: напитанная влагой земля каждую минуту грозила обвалом или оползнем, и подземный ход следовало укреплять подпорками и деревянными щитами, что требовало огромной работы и уйму времени.
Однако главной преградой являлись конечно же сами древляне. Такие же славяне, как и поляне, они были отважны и смелы, умны и расчётливы, а их воеводы, участники многих походов и битв, прекрасно знали воинское дело. К тому же, помня о цели, с которой киевляне пришли на их землю, осаждённые в Искоростене были готовы сражаться до последнего.
В один из ненастных вечеров Ольга велела позвать к себе главного воеводу. Откинувшись на спинку кресла, она хмуро смотрела на Ратибора.
Воевода, я прибыла под Искоростень явить силу Киева, матери городов русских, а покуда являю лишь его слабость. Отчего твои дружины до сей поры не могут взять древлянского града?
Великая княгиня, дабы взять Искоростень приступом, надо заплатить за это лучшей частью дружины. А я привёл её не для того, чтобы положить мёртвой под стенами. В городе много окрестных смердов и иных беглецов, на каждого древлянского воина приходится три-четыре едока. Мы обложили город со всех сторон, перекрыли к нему все дороги и тайные тропы через болота. Уверен, что не выпадет ещё снег, а в Искоростене уже начнётся голод. Тогда он сам падёт к нашим ногам.
Я не могу столько ждать, воевода, решительно произнесла Ольга. У меня много важных дел и без древлян. Потому готовь дружинников и ратников для последнего приступа.
На лице Ратибора появилось недовольное выражение.
Русская земля щедра, но главное её богатство сами русичи. Так неужто ты, великая княгиня, хочешь лишиться лучших из них своей верной дружины?
Согласна, воевода, и потому не меньше твоего хочу сберечь жизнь каждого воина. Но, как ты понимаешь, я не могу ждать до зимы, судьба не дала мне лишнего времени. Искоростень надобно взять как можно скорее, дабы погасить костёр смуты в самом начале, не позволив ему разгореться. И заплатить за это нам с тобой нужно самой малой кровью. Я знаю, как достичь этого.
Ратибор недоверчиво посмотрел на Ольгу.
Как мыслишь сделать это, великая княгиня?
В глазах Ольги мелькнул лукавый огонёк.
Скоро увидишь, воевода. А сейчас вели отправить в град гонца с вестью, что завтра утром жду в своём шатре древлянских послов. И не о брани, а о мире хочу говорить с ними. Ольга посмотрела на изумлённое лицо Ратибора, устало опустила на грудь голову. Посылай гонца, воевода. И сразу же, не мешкая, готовь на приступ дружину...
По ночному лесу медленно двигалась сотня конных викингов. Ехали плотным строем, стремя в стремя, целиком занимая проезжую часть дороги. Их копья и секиры были взяты на изготовку, у многих в руках виднелись луки с положенными на тетивы стрелами. Варяги редко бились в конном строю, их стихия бой в ладьях на воде или в тесно сомкнутых пеших шеренгах на земле. Лошади служили им обычно для сохранения сил в длительных переходах. Сейчас викинги чутко прислушивались к малейшему лесному шороху, к каждому крику ночной птицы.