Я подумаю о ваших предложениях, господин Бекович, сказал посол на прощание, пожимая телохранителю руку.
Думайте, только не медлите с ответом, господин министр, а то можете опоздать, предупредил Урус-Кяфир, в знак уважения резко, по-офицерски склонив голову. Сегодня Россия крайне нуждается в международном признании. Афганистан первая страна, выказавшая свое намерение установить с нами дипломатические отношения. Но нынешняя реальность такова, что мы уже бьем своих врагов контрреволюционеров и интервентов на всех направлениях и в скором времени полностью восстановим контроль над всей страной и перейдем к мероприятиям по организации мировой революции. Тогда нас обязательно признает вся Европа и Америка, а вы в итоге упустите шанс стать первыми в этом ряду. Помните, господин Тарзи, времени осталось мало.
Позвольте полюбопытствовать, господин Бекович-Черкасский. Махмуд-беку явно не хотелось расставаться с интересным собеседником. Василий Дурманов это ваш псевдоним разведчика или большевистская партийная кличка.
Спешу удовлетворить ваше любопытство, господин Тарзи, Урус-Кяфир открыто улыбнулся своему визави. В России давно уже не в моде сословные браки, поэтому мой отец, потомственный князь, дворянин, женился на простой крестьянской девушке Ефросинье Дурмановой. Ее родной брат, мой дядя Василий Яковлевич, служил на флоте простым матросом и погиб в русско-японскую войну на рейде Порт-Артура во время взрыва флагманского корабля «Петропавловск» вместе с адмиралом Макаровым. Признаюсь, в ВЧК, которую я представляю, не очень поощряют ношение знатных родовых фамилий. Поэтому в память о своем покойном дяде я и взял его полное имя и использую его сегодня в служебных целях.
Хорошо, господин Бекович-Черкасский, позвольте, я вас буду называть так, сказал Тарзи, не выпуская из своих ладоней руку Урус-Кяфира. Я позвоню вам в течение недели и дам ответ. Но знайте заранее, я на вашей стороне. Вы меня убедили.
Да, кстати, уважаемый Махмуд-бек. Телохранитель фамильярно взял дипломата за пуговицу на его смокинге, что должно было, видимо, символизировать удовлетворение итогами разговора и хорошее расположение духа. Чуть было не забыл вам сообщить. На днях в Москву прибыл Исмаил Энвер-паша, который, как предполагается, будет представлять интересы советского центра в Бухарской республике.
Но это совсем меняет дело, господин Бекович-Черкасский! Тарзи не скрывал сильного душевного волнения, которое у него вызвало это неожиданное известие. Для нас, младоафганцев, лидер младотурок кумир и пример для подражания. Это вам говорю я, об этом же вам скажет и Аманулла-хан. Но как вы, русские, сподобились на сотрудничество с ним. Ведь по его приказу уничтожили такое количество ваших соотечественников.
Революционная целесообразность, господин министр, объяснил Урус-Кяфир. Ничего личного и лишнего. Вот британцы, обрабатывая вас идеологически, убеждают, что, связавшись с нами, вы потеряете свою религию ислам. А товарищ Ленин, между прочим, в ответ на эти злобные вымыслы учредил в Москве Общество единения Революции с Исламом, в котором
сейчас работает бывший османский сераскир. Значит, он нам вовсе не враг. К тому же в Кремле сегодня больше склонны доверять туркам, нежели армянам, которых Энвер-паша истреблял. Среди последних есть высокопоставленные большевики, но неизмеримо больше националистов, бредящих о возрождении Армении в границах Империи времен Тиграна Великого это I век до христианской веры. Такие устремления противоречат советской политике мировой революции.
И все-таки мне не понятен ваш выбор, не прекращал удивляться Махмуд-бек. Несмотря на то что лично я восхищаюсь мощной политической фигурой Энвер-паши.
Признаться, мне самому лично не по душе этот турецкий мясник, признался Урус-Кяфир. Может в любой момент предать. Но опять-таки говорю, уважаемый господин Тарзи, все дело в революционной целесообразности.
Хорошо, господин Бекович-Черкасский. Я позвоню Аманулле-хану уже завтра рано утром и попрошу об аудиенции. Будьте наготове.
Когда они остались втроем, Тарзи обратился к Урус-Кяфиру:
Господин Бекович-Черкасский, расскажите нашему повелителю все, о чем рассказывали мне вчера.
Сначала Аманулла слушал, не проявляя никаких эмоций, потом стал заметно нервничать и, наконец, начал сбивчиво говорить о заговорах, которые плетут вокруг него враги русские и англичане. Обзывать всех изменниками и каторжниками. Министру иностранных дел стоило больших усилий успокоить эмира, который явно потерял самообладание. И только пригрозив тому, что тут же напишет прошение об отставке, заставил его покончить со своими огульными обвинениями и мыслить трезво.
Я не понимаю, возразил Аманулла, почему я должен дружить с русскими, которые хоронят идею моей матери Улии Хазрат о создании Центрально-Азиатской исламской федерации, пренебрегая хорошими отношениями с англичанами, которые готовы преподнести ее мне, завернутой в дорогой свадебный ковер.
Никакой федерации не будет! решительно объявил Урус-Кяфир. Если этого не хочет Москва, то Лондон ничем не поможет. Его время на Востоке уходит, наше приходит.