Вадим Николаевич снова засунул записку в рукоять весла, приладил па место затычку и позвал Алеся. Тот не заставил себя ждать. Через плечо у парнишки висели длинные лозины.
Объявляется аврал. Весло-то наше, хлопче, с секретом. Внутри записка к партизанам. Понимаешь, записка! Ее нужно немедленно доставить в штаб дядьки Андрея. Иначе беда. Предатель у них действует. Выдает их планы фашистам. Нужно его немедленно обезвредить. Понимаешь, хлопче, как это важно?
Еще бы не понять. Будем строить плот, Вадим Николаевич!
Лозы ты, однако, надрал маловато, добавь-ка еще.
Они трудились неистово, вдохновенно. Вадим Николаевич подносил охапки валежника к берегу, тут же сортировал его по толщине и длине, ловко расстилал на воде снопики камыша, сверху накладывал сушняк, увязывал и переплетал все это лозинами. Алесь драл лозу в чащобе, на болотце, под звон надоедливой мошкары. Он был весь забрызган грязью, руки вцарапинах.
Прошло добрых два часа. Оба едва не валились с ног от усталости, но работы не прекращали. Понимали: дорога каждая минута. Ломило спину, дрожали ноги, но они пересиливали себя и не сбавляли темпа.
Надо бы и перекусить рыба-то уже подсохла и провялилась на солнце, но оба вспоминали записку и отгоняли мысли о еде.
Подумать только, целые сутки пропали напрасно. Если бы туман не рассеялся над озером, записка была бы в руках партизан. Они бы уже действовали. Схватили бы предателя Климчука
Солнце опускалось все ниже. Со стороны болота опять раздались глухие взрывы.
Вадим Николаевич быстро и ловко, звено к звену, мастерил плот. Рядом посапывал, помогая ему, Алесь.
Быстрей, хлопче, быстрей, милый. До темноты плот должен быть готов.
Успеем! Хорошо, что камыш подготовили
Хорошо, что ты весло нашел!
Алесь покраснел от смущения Вадим Николаевич был не так уж щедр на похвалы.
Работа спорилась. И вот наконец у самого берега на мелкой волне закачался плот.
Вадим Николаевич взглянул на мальчика.
Удержит?
Должен удержать!
Вот мы и проверим. Опершись на весло, учитель прыгнул на плот.
Держит! закричал Алесь и радостно запрыгал. Возьмем Аллочку и поплывем все вместе, а?
Рисковать не будем, строго сказал Вадим Николаевич. Пока я один. Жди меня завтра ночью. Береги девочку да смотри, чтобы коза не убежала! Ну счастливо вам!
Глава шестнадцатая
Немцы будут, конечно, беспокоиться, доискиваться причины, а подобные осложнения ей сейчас совсем ни к чему. Предстоит вечеринка в ресторанчике у вокзала в уютном зале с широкими зеркальными окнами, занавешенными дорогим тюлем. Она там бывала не раз. Танцевала с Вильгельмом Циммером.
Оксана давно приметила: нравится она гитлеровцу, он отличал ее среди прочих женщин, работающих в комендатуре, старался показать себя перед ней с лучшей стороны, угождал ей, через своего шофера частенько присылал ей цветы и мелкие сувениры. Намекал, что у него есть нечто лучшее золотой браслет с бриллиантами стоимостью что-то около 50 тысяч марок, им он порадует пригожую фрейлейн, если она согласится отдать ему свое сердце.
Каков хитрец! Как ловко к ней подбирается. Оксана попадала в сложную ситуацию. Она даже обрадовалась, что намечается вечеринка, где должен быть и важный немецкий чин. Полковник Носке уже сегодня днем позволил себе говорить с ней в высшей степени доверительно. Весьма возможно, что он способен и на большую откровенность. Для Оксаны наступило время, которого она ждала почти два года. Только бы суметь сохранить хладнокровие, душевное равновесие, суметь довести свою роль до конца, не ошибиться, не испугаться и, если надо, мужественно и достойно встретить смерть. Сегодняшний вечер своего рода экзамен. И она обязана его выдержать.
Весь район теперь живет тревогой за судьбу партизан. Люди знают, как тяжело им приходится А она знает, что в лапы к фашистам попал разведчик Федор Годун, что дядьке Андрею угрожает смерть, что предатель и провокатор Климчук-Криворотый отправился обратно на болото. Маленький, толстый, с благодушным, улыбающимся лицом, он ни у кого не вызывает подозрений, партизаны ему доверяют, считают его своим.
Может статься, что он в одном отряде с Вадимом. «Дорогой мой! Видно, уж забыл меня, вычеркнул из памяти. А я все помню, все, все Напрасно ты тогда, на площади, так легко поверил моим словам. Не думала я, что не разгадаешь моей маскировки. А ты вон какой оказался крутой, непримиримый Хоть бы понял, почувствовал бы сердцем, что я другая, все та же»
Оксана вспомнила и об Алеше Годуне. Наверно, сейчас уже готовится к своему рискованному плаванию
Запыхавшись, выбралась наконец Оксана из оврага, остановилась, оглянулась. Далеко внизу осталась ветвистая яблоня, около нее копна скошенной травы. Алешу не видать. Он уже где-то у озера. Ищет лодку. Двадцать километров по воде это, как она понимает, займет не менее четырех-пяти часов.
Отчалит он поздно, где-то в полночь, чтобы его не услышали, не остановили
Ну конечно же, у забора ее дома стоял «опель». Рядом маячила высокая, щеголеватая фигура адъютанта полковника. На лице его нетерпение и досада. Завидев Оксану, спросил: