Врачом, ответил Дойчман.
Доктор Берген резко повернулся.
Врачом? изумленно переспросил он. Как же Как же так?
И вмиг превратился в беспомощного ребенка.
И вот теперь я здесь, суховато произнес Дойчман.
Дада, теперь вы здесь, здесь, рассеянно повторил доктор Берген и тут же опомнился, в одно мгновение преобразившись в собранного, подтянутого и холодноотстраненного штабсарцта, каким все его знали. Значит, мы договорились, вы подыскиваете помещение.
Так точно, герр штабсарцт.
Едва Дойчман вернулся в кубрик, как ему пришлось на деле доказывать свою переподчиненность штабсарцту. Достав из сумки бутылку коньяка, он решил угостить своих товарищей Видека и Шванеке. Но в этот момент откуда ни возьмись в кубрике появился и Крюль. Увидев, как они все трое устроились за столом перед бутылкой коньяка, оберфельдфебель сначала непонимающе заморгал вероятно, желая убедиться, что все это происходит наяву. Верно на столе красовалась бутылка коньяка.
Рядовой Дойчман, что это у вас такое? заорал он. Что это?
Коньяк, герр оберфельдфебель.
Конь
Крюль невольно шагнул к столу и уставился на бутылку. И верно коньяк! И не какаянибудь суррогатная бурда, а коньяк «три звездочки! И эти подонки сидят и в открытую хлещут его! Коньяк в 999м штрафбате!
Откуда он у вас? стал допытываться возмущенный Крюль. Выкладывайте начистоту, где вы его взяли? Может, это Шванеке гденибудь стащил? Я тут же напишу на вас докладную!
Крюль протянул руку за бутылкой, но Шванеке опередил его. Выхватив коньяк изпод носа у оберфельдфебеля, он передал бутылку Дойчману, который тут же сунул ее к себе в сумку.
Эта бутылка коньяка числится за медпунктом, герр оберфельдфебель, пояснил Дойчман. Меня срочно вызвали к к рядовому Шванеке. У него полуобморочное состояние. И коньяк в таких случаях
лучшее лекарство.
Немедленно отдайте мне бутылку! покраснев от гнева, прошипел Крюль.
Но Дойчман решил идти до конца. Глядя оберфельдфебелю прямо в глаза, он заявил:
Разрешите вновь напомнить вам, герр оберфельдфебель, что я лишь числюсь в роте, а подчиняюсь непосредственно штабсарцту герру доктору Бергену. Таково категорическое требование доктора Бергена.
Произнося эту тираду, Дойчман даже испугался: и откуда только у него столько смелости взялось говорить в подобном тоне с Крюлем. Он уже был почти готов замолчать и отдать эту бутылку взбешенному оберфельдфебелю, но не замолчал, а продолжал говорить, будто не сам, а ктото за него.
Шванеке с неприкрытым изумлением смотрел на Дойчмана, будто желая сказать: «Ну, парень, ты даешь! Никогда не ожидал от тебя ничего подобного! Снимаю шляпу!
А Крюль? Тот надулся, словно перекачанный воздушный шар вотвот лопнет. Он мог сколько угодно орать, рычать, придираться, но давить на этого подчиненного не мог. Не имел таких прав. И оберфельдфебель был вынужден пойти на попятный. Он ни за что бы не уступил этой троице, прогнал бы их сейчас ползком пяток раз через плац, и все. Но Не мог он сейчас заставлять их ползать на брюхе предстояла отправка в Россию. Поэтому он предпочел повернуться и без слов уйти, оставив Дойчмана, Видека и Шванеке наедине с этой непонятно откуда взявшейся бутылкой коньяка.
В 19.00 унтерофицеры получили пистолеты и карабины, и на каждый взвод было выдано по два автомата. Выданные боеприпасы трижды пересчитали и трижды оформили соответствующие расписки. Кроме этого, каждой группе выдали и по ящику ручных гранат, 12 штук. Унтерофицер из службы вооружения только покачал головой, собрав расписки о получении.
Как будто с этим можно расправиться со всеми партизанами! иронически заметил он.
Унтерофицер побывал на передовой имел два Железных креста 1й и 2й степеней, был четырежды ранен и в конце концов был переведен в тыловые структуры выдавал оружие резервным батальонам.
Петер Хефе, попавший в Познань из райских кущ Франции, настороженно оглядывал разложенное на столах оружие матово поблескивавшие, отменно вычищенные и смазанные пистолеты и автоматы.
А пулеметы нам тоже полагаются?
Унтерофицер из службы вооружений шумно проткнул дыроколом собранные расписки и вставил их в скоросшиватель.
По два на роту, ответил он. Но содержать их положено только под замком. И использовать в крайнем случае. К чему пулеметы, если вы на фронте только и будете заниматься тем, что грязь грести?
То есть чтото вроде стройбата? Только получше?
Хорошо бы, если получше! ответил унтерофицер. Только от того, что предстоит вам, все стройбаты враз разбежались бы.
Петер Хефе и остальные подавленно молчали. Слова унтерофицера к веселью явно не располагали, тем более, что он успел побывать в России. Слышал их и Крюль, забредший в оружейку на поиски младших командиров.
А мне что полагается? спросил он.
08й и 50 патронов к нему.
50 патронов? Да вы в своем уме? Это же капля в море!
Вот что, ответил на это унтерофицер, подвигая Крюлю пистолет в кобуре и патроны, вполне возможно, что и эти не успеешь расстрелять до того, как русские тебя на небеса отправят.
Оберлейтенант Обермайер изучал маршрут следования. Рядом с ним стоял командир 1й роты Вернер.