За столом сидели Филипп Бартенев, Федор Картымазов, Макар Зайцев и Леваш Копыто.
Картымазов первым делом налил себе стопку манинской водки, залпом выпил, не закусывая, и сказал:
Я думаю нам следует начать с Манина. Пусть он сперва повторит при всех то, что сказал мне вчера, а потом может, вытащим из него больше.
Если знает вытащим точно! кивнул Леваш и тоже выпил водки.
Филипп молча встал, вышел из горницы и прошел в прихожую.
Там на скамье, сняв шапки, угрюмо сидели купец Манин и грек Микис.
Войди, Онуфрий Карпович, пригласил Филипп.
Кряхтя и хватаясь за поясницу в последнее время его стали мучить боли в спине шестидесятисемилетний Манин поднялся и вошел следом за Филиппом в горницу.
Четверо дворян, владельцев окрестных земель и старых друзей сидели рядом по одну сторону стола, а его пригласили сеть напротив них по другую.
Манин смотрел на их озабоченные лица, но думал вовсе не о том, о чем, как он сразу понял, его сейчас будут расспрашивать, а совсем о другом
Господи, как же быстро летит время в старости. В детстве, бывало, ждешь, не дождешься, когда же, наконец, вырастешь; в юности не дождешься, когда самостоятельным да ни от кого не зависящим станешь, а потом, гдето после пятидесяти, жизнь вдруг начинает бежать все быстрее и быстрее, и не успеешь оглянуться, как ты уже стар, немощен и вотвот уже близок неизбежный конец. Давно ли я приехал сюда? Да, кажется пару лет назад, а поди ж ты. Когда мы целым обозом двигались сюда из Москвы вместе с Филиппом он был веселым молодым безусым великаном, а сейчас сидит, вон, бородатый, усатый, почти весь седой вотвот сорок скоро исполнится, видно горе утраты любимой жены и какието страшные события прошлого, о которых он никогда не рассказывает, подломили великана.. Вон Леваш, когда я его впервые увидел, еще огоого каким молодцем был, а сейчас. Пресвятая Богородица, да ведь он мой ровесник, стало быть и я со стороны так выгляжу. А что ж тут дивиться почти двадцать лет прошли, как один миг Худым
легче вон Зайцев попрежнему ровный, стройный, только морщин на лице да седины в бороду добавилось. А вот Картымазов тот не только худой, но и маленький так и вовсе почти не изменился, только вроде еще меньше стал.
Неизменившийся Картымазов выпил еще рюмку манинской водки и обратился к ее изобретателю и производителю.
Будь так добр, Онуфрий Карпович, расскажи, что тебе известно о том, куда и зачем отправились наши дети три дня назад.
Куда и зачем они отправились мне неведомо, ответил Манин, однако волею случая, мне стало известно, что, выехав из своих домов отдельно, самостоятельно и в разное время, все они встретились на постоялом дворе в Медыни, поужинали там, переночевали, и на рассвете одним отрядом двинулись в дальнейший путь Дело в том, пояснил он Филиппу, Зайцеву и Левашу, что хозяин постоялого двора в Медыни мой постоянный клиент и заказчик. Так вот вчера утром от него приехал человек за товаром и сказал, что видел всех наших молодых, и что ониде заночевали у них и утром дальше отправились Я сразу же поехал и рассказал об этом Федору Лукичу, потому как, у него были тревожные мысли. А мысли эти у него появились, после того как я рассказал, что накануне отъезда Иван Васильевич Медведев молодой наш барин, самолично ко мне заехал и взял у меня дюжину бутылок водички фирменной Я сперва удивился, потому как сам он, как и батюшка его, не употребляет, однако, успокоился, подумав ну мало ли что может гостинец кому поднести хочет. А когда узнал, что он уехал, да еще потом мне человек тот из Медыни порассказал, что они, молодежь наша, оказывается все восьмером, там встретились, тут я, подумав, решил, что надо об том рассказать Федору Лукичу и вот рассказал вчера
И правильно сделал, Онуфрий Карпович, одобрительно кивнул Филипп, А может, ты со вчерашнего дня еще чего вспомнил, что сказать забыл, так поведай тут ведь каждая мелочь важна. Уж очень странно все это. Мои дети никогда ничего от меня не скрывали, никогда не лгали, а тут вдруг, ни с того ни с сего, Москву им приспичило повидать, сказали мне, мол съездим туда город стольный поглядим, пару дней побудем да и вернемся А уж потом, когда я узнал, что они втихомолку все оружие боевое с собой взяли, я и удивился послал к Ивану Медведеву спросить, но мне говорят что и он уехал внезапно по какимто непонятным делам тогда я к Лукичу, он и сам, оказывается недоумевает, куда бы это Петруша так срочно засобирался, да поехал
А тут еще Настенька моя, подхватил Зайцев, вдруг приезжает с детьми, и говорит, мол, погощу я у вас, пока Петруша по делам поехал, а сама без настроения, вижу. А уж когда узнала, что и братья ее сыновьято мои Филимон и Георгий тоже в тот же день, обманув меня, как и Филиппа его близнецы уехали Бог весть куда, так и вовсе разрыдалась: «Ох, запричитала, чует мое сердце не к добру все это! Не увижу я больше Петрушеньку любимого» Так что, дело тут видать серьезное и если ты чего знаешь, Онуфрий Карпович, то не бери грех на душу рассказывай все без утайки, а то, неровен час, попадут дети наши в беду какую, а может и уже попали