Вот нам бы лучше про это самое рассказали каким образом в областном архиве отыскать нужные дела. Но нет, вместо полезной информации нас просвещают про структуру областного архива, условия хранения документов по нормативам и методики достижения этих параметров.
Скукотище.
Ой, зря мы попёрлись на историков учиться, пожаловался Лёха через неделю после начала занятий. Надо было выбирать какую-нибудь героическую профессию: полярного исследователя, лётчика или космонавта. Или прямой дорогой на БАМ. А что? Вся передовая молодёжь нынче на БАМе. Развлекаются ударным трудом. Гремят на всю страну! И зарабатывают неплохо.
А толку? резонно возразил я. Посадить здоровье на северах, чтобы в старости влачить нищенское существование? Где они в наши дни прославленные строители БАМа? Одного Панчукова только и знаю, который Героя соцтруда получил. Так и тот не рядовой строитель первый секретарь горкома Усть-Кута. С помощью лома и такой-то матери обеспечил начало стройки.
Скажи я ещё кому такие слова по морде получу только в путь. Но да, я старый циник, и цену труда в нашей стране, увы, знаю. Поэтому и хочу идти своим путём. Ещё я разбалован хорошей жизнью и комфортом, которые заработал себе в последние десять лет. Мультимиллионером, конечно, не стал, но на дом на берегу Байкала почти скопил. Не люблю я всякие ипотеки, поэтому хотел сразу одной суммой. Не сбылось. Надо хоть на этот раз не лопухнуться, и прибарахлиться участком в прибрежной зоне до начала перестройки.
А пока у меня снова койко-место в общаге, и с этим надо что-то делать. И это ещё нет наших соседей-археологов, которые пока не вернулись с раскопок, так что комната в нашем с Лёхой полном распоряжении. Правда, кровати нам достались ближе к дверям, поскольку козырные места у окна предсказуемо заняты старшекурсниками, но пока ладно. Комнатка неплохая, главное, не сильно
захламлена письменный стол, четыре койки, стеллаж с книгами по истории страны и партии спасибо, неизвестные соседи, нам пригодились перед собеседованием, хоть память освежили, кто там наши отцы-основатели большевизма, а также сподвижники вождей разных поколений.
Студенческий минимализм в обиходе заставил нас вспомнить нищую молодость. Будем подкатывать к девчонкам, чтобы было чего пожрать по утрам. В остальное время городской общепит нам в помощь. В средствах, спасибо Боцману, стеснения нет. Кстати, деньги приходилось тщательно прятать. Оставлять их в комнате я не рисковал, и с собой тоже таскать небезопасно. Почувствуй себя гражданином Корейко, называется. Рецептом подпольного миллионера в итоге пришлось воспользоваться, когда началась физкультура, и мы были вынуждены оставлять цивильную одежду в открытых раздевалках. Все же свои, комсомольцы. От кого закрывать-то? В общаге та же петрушка во, первых, от нашей комнаты ключи были не только у нас, и порой на минутку заскакивали кореша наших отсутствующих товарищей то в книгах покопаться, то в тумбочках. В принципе, ничего криминального, воровства тут не было. Но кто знает, до каких глубин могли докопаться остро нуждающиеся студенты в поисках необходимого? А кроме того, был ещё и студком, который, вооружившись ключами, совершал рейды в поисках нарушителей дисциплины и нравственности.
А сберкнижка мне недоступна ещё целый год. Так что я решился на камеру хранения. Пришёл на вокзал с потрёпанной сумкой, заплатил свои пятнадцать копеек и оставил в ячейке с четырёхзначным кодом свою такую же четырёхзначную сумму. И сам код, чтобы не выдумывать, обозначил этой самой суммой. Уж сколько у меня там денег, я не забуду.
Глава 2
В наши дни растяжки и банеры в центре давно под запретом. Даже судились с одним владельцем ювелирного магазина, который закрыл фасад броской рекламой. И всё-таки нагнули его и обязали по решению суда восстановить внешний облик памятника архитектуры.
Нынче улицы были насквозь советскими. Не подмигивала подсветка зданий, не красовались иноземные названия, фасады давно не крашены, а вместо плитки везде асфальт. Зато везде тополя, которые лет десять назад посрубали все до одного, а насадили взамен жидких кустиков, не дающих тени, и те через раз. Киоски Союзпечати и мороженщицы прямо посреди пешеходных дорожек. А мороженое! Вот его я очень хорошо помнил! До закрытия Иркутский хладокомбинат выпускал потрясающее мороженое! Апельсиновое, лимонное, земляничное, банановое, шоколадное, с шоколадной крошкой, просто молочное, сливочное и пломбир! В вафельном или бумажном стаканчике и брикете, причем в брикете или между вафлями или без них, а также с изюмом и арахисом. Но это было в девяностые. А как закрыли, сволочи, фабрику, так я и мороженое перестал любить. Потому что любить стало нечего сплошная химия и заменители молочного жира. Тьфу! Полжизни мне испоганили. Ну теперь-то оторвусь!
Ближайшая мороженщица не могла похвастать широким ассортиментом, но по пломбиру за девятнадцать копеек мы взяли. Мне копейку сдачи она нашла, а Лёхе сказала ой, нету. Вы не наберёте мелочью? Столько мелочи у нас не набралось, поэтому копейка досталась продавщице. А ведь я помню, что в восьмидесятые пломбир стоил двадцать копеек. Повысили цену для ровного счёта? Чтобы граждане не мучились в поисках горсти мелочи? Или чтобы соблазна продавщицам не было?