Дадаш-муаллим, спросил Джумшуд, какой послезавтра, по-вашему, будет счет?
Уже неделю издательство жило ожиданием послезавтрашнего матча. Предвкушение это оживляло разговоры на службе и дома, работу и быт. Одним словом, предстоящая игра с Ирландией заполнила всю неделю. На следующей неделе тоже был важный матч Тбилиси и московское «Торпедо». Следующая неделя тоже будет заполнена. Но пока не сыграна послезавтрашняя игра, о следующей никто не говорит. Послезавтрашний день, как и вообще все дни большого футбола, ожидался как торжество, как праздник.
Три ноль, сказал Дадаш непререкаемым тоном.
Подумать только, три ноль! удивился Джумшуд. Он так повторил это, как будто предположение Дадаша уже оправдалось и Ирландия проиграла со счетом ноль три. Но у Ирландии тоже была сильная команда, правда? После высказывания Дадаша Джумшуд говорил о послезавтрашней игре в прошедшем времени.
Яхья сказал:
Никогда, ни за что! Счет будет два два. Спорим!
Опять споришь? Мало тебе?
Яхья стоял на своем:
Вот увидите, два два.
И снова началось. Никто никого не слушал. И невозможно было прекратить этот спор
Неймат понял, что в этом шуме и гаме нечего и говорить
о деле, и молча вышел из комнаты.
В конце коридора у открытого окна разговаривали Заур и Тахмина. Заур что-то шепотом рассказывал. Тахмина смеялась. У нее были белые-белые мелкие, ровные зубы. Как зерна кукурузы, ровные и мелкие. На ней было весеннее красное платье с короткими рукавами. У нее был низкий глуховатый голос, странный смех. Хха-ха-ха Как будто на пианино играют гаммы.
Сам Заур не смеялся. Наверное, когда хохотала Тахмина, он вспоминал и готовил новую шутку, перебирал забавные истории. Он не спускал с нее глаз.
Заур работал в нефтяном отделе. Каждый раз, когда Неймат видел его, ему вспоминалось выражение: человек с двумя арбузами. В самом буквальном смысле. Как будто у Заура и справа, и слева под мышками действительно торчало по арбузу и поэтому его мускулистые руки как бы образовывали с туловищем букву «Ф».
В последнее время, когда Неймат видел, как Тахмина болтает с Зауром, ему казалось, что Заур уговаривает Тахмину поехать с ним на пляж. Странная мысль. Почему именно на пляж? Может быть, потому, что у Заура была своя машина и он часто ездил на пляж? Во всяком случае, пляж был весьма подходящим местом для демонстрации его мускулов.
Неймат подошел к ним.
Ну, так нельзя, Заур, покачал он головой, я скажу Манафу. Манаф муж Тахмины. Уже месяц, как он был в командировке в Москве. Ты штангист, но и он тоже старый борец.
Мы в разном весе. Я в тяжелом, он в легком.
И он действительно легкий, а, Тахмина?
Тахмина засмеялась. Конечно, не так, как только что. Просто слегка улыбнулась. Улыбнулась, чтобы шутка Неймата не повисла в воздухе. Неймат и сам понял, что шутка получилась плоской, как праздничные карикатуры и дружеские шаржи в стенгазете «Полиграфист». Остроты на матримониальные темы были классикой их отдела.
Взгляд Неймата скользил по платью Тахмины. Две пуговки у ворота были расстегнуты, и виднелось что-то голубое.
Он отвел глаза.
Я рассказывала Зауру свой сон, сказала Тахмина. Мне снилась Рига. Самое интересное, что я никогда не была в Риге.
Голубое снова бросилось в глаза Неймату. Он сказал:
Когда-то я тоже видел во сне города, где никогда не бывал Лондон, Париж Он посмотрел в окно. Окно было заполнено голубым небом. В общем, это приятная способность. Не выходя из комнаты, не вставая с постели, без денег путешествуешь по всему свету. Не нужно ни билетов, ни визы.
А что ты видишь сейчас?
Эх, Тахмина, сейчас в моих снах нет ни капли воображения. Сейчас я вижу не сны, а обрывки, фрагменты жизни. Вижу продолжение дневной белиберды. Если я днем перевел пол-листа, то во сне перевожу дальше, получаю гонорар или стою в магазине, кто-то хочет пролезть без очереди, я делаю ему внушение или ругаюсь на базаре. Моя самая причудливая греза покупка билета на поезд Кисловодск Баку Или наше почтенное учреждение и его сотрудники дядя Сафтар, Мамед Насир, Дадаш-муаллим, Курбан Он хотел добавить «ты», но, взглянув на Заура, осекся.
Заур явно нервничал. Ему ужасно не нравилось, что Неймат вмешался в разговор и отвлек внимание Тахмины. Он сказал:
Я никогда не вижу снов, ни разу в жизни еще не видел
Что ты говоришь? Не может быть! Никогда не поверю! воскликнула Тахмина.
Честное слово. Я даже не знаю, что это значит видеть сон.
Заур был очень молод, совсем мальчишка, и Неймат понимал, что этим странным, на все сто процентов выдуманным признанием он хочет вернуть внимание собеседницы.
У меня был друг, сказал Неймат, который говорил, что люди, не видящие снов, похожи на Австрию или Швейцарию.
Тахмина вопросительно на него посмотрела. Снова он заинтересовал ее. Заур спросил чересчур резко:
Почему именно Австрия, Швейцария, а не, допустим, Камбоджа?
Камбоджа? повторил Неймат и попытался представить себе карту. Не помню, есть ли у нее морская граница. Он говорил об Австрии и Швейцарии, потому что эти страны не имеют выхода к морю. Он считал, что люди, лишенные способности видеть сны, похожи на страны без моря. Австрия, Швейцария Какие еще страны не имеют выхода к морю?