Они проезжают мимо баранов.
Нужно поставить отдельно каждую сотню баранов и отделить самцов от самок, для приплода, говорит Тимур.
Этот год был кратный семи, говорит Тарагай. У меня и подвластных мне людей все посевы дали богатый урожай, родилось много скота, особенно лошадей.
Надо каждые двадцать коней соединить в отдельный косяк и каждые десять косяков поручить отдельному рабу.
Они остановились у одного из табунов. Тимур соскакивает с лошади и подходит к стойлу.
Слишком много корма, говорит он сердито. Перекормленная лошадь ленива и дорого обходится.
Простите, хозяин, говорит старший раб, это виноват Али. Он стар и из всех слуг самый плохой конюх.
Позвать его.
Старший раб побежал.
Плохих слуг надо выгонять, говорит Тимур, незачем переводить корм.
Прибежал назад старший раб.
Он кормит жеребят. Сказал, придет, как накормит.
Притащите его сюда! задрожал от гнева Тимур.
Я иду, я иду! послышался голос.
Появился Али. Это был пожилой человек с седой бородой.
Нерадивый раб! закричал Тимур. Как ты смеешь медлить, когда тебя зовет хозяин?
Я кормил жеребят, спокойно ответил Али. Это тоже создание бога.
Саид шагнул вперед и замахнулся плетью, но Тимур остановил его и с интересом посмотрел на седобородого конюха.
Из-за холма вдруг показались всадники. Со страшными криками они рушили шатры, копьями закалывали людей, насиловали женщин.
Монголы! Спасайтесь!
На своих низкорослых лошадях сотни монголов заполонили стойбище, грабя и предавая все огню. Во главе скачет хакан Туглук.
Тимур подсадил отца на коня, хлестнул плетью. Тарагай ускакал. Двое монголов навалились на Тимура, но он вырвался и побежал. С разбегу вскочил на круп коня, свалил всадника. За Тимуром началась погоня...
Степь. Дорога. Вечер.
По дороге едет богатый монгол в повозке. Рядом два телохранителя на лошадях. В одного из них впивается стрела. Он падает. Второй выхватывает саблю и тут же ловит стрелу в шею.
Из-за большого камня выбегает Тимур, замахивается копьем на монгола. Тот, дрожа от страха, слезает на землю...
Тимур скачет с тремя всадниками...
Тимур с десятью товарищами нападает на караван...
Тимур с отрядом в сто удальцов врывается в стан монголов...
Пустыня. Колодец. Утро.
Вырос и окреп платан, посаженный когда-то отцом Тимура. Тимур взрыхливает мечом землю у основания дерева. Долго сидит, задумавшись...
Горное пастбище. Ночь.
Заговорщики собрались ночью на отдаленном пастбище при свете костра. Среди них Барлас, Сальдур и другие недовольные амиры. Говорил Барлас:
От чужеземных угнетателей мы можем избавиться доблестью, а чем избавиться от собственного тирана? Казган жесток, еще более жесток, чем монгол Туглук, но его льстецы выдумали, что он милостив и справедлив.
Ты имеешь в виду меня? спросил Тимур.
Нет, ты говоришь о справедливости и милости Казгана по молодости и неопытности, Тимур. Ты говоришь, что Казган добр, но запомни: два самых худших зла для страны это безделие и нужда. Казган посеял и то и другое. Он освобождает простодушных бедняков от необходимости
работать, и одни из них занимаются грабежами за стенами города, а другие мошенничеством в самом городе!
Наши рабы, гладя на казгановых, ленятся трудиться, сказал амир Сальдур.
Все зависит от правителей, сказал Тимур. Людям, не имеющим имущества, кроме собственного тела, действительно трудно выдержать такого рода жизнь.
Мы сейчас говорим не о том, каким должен быть хороший правитель, сказал Барлас.
Мы не занимаемся учеными разговорами. Надо выбрать удобную минуту и убить Казгана, сказал Сальдур. Присоединяешься ли ты к нам, Тимур? Или так и будешь промышлять на дорогах?
Я подумаю, сказал Тимур.
Думать времени нет, сказал Барлас. Пока Казган занимается Туглуком, мы можем овладеть властью!
Шатер Тарагая. Ночь.
Плач, причитания. Тимур, его отец Тарагай и другие родственники у тела умершей матери Тимура.
Плакальщицы окружили тело матери Тимура, начались похоронные причитания. Все присутствующие тоже плакали.
В дверях показался амир Сальдур, который тихо окликнул Барласа. Барлас подошел к нему, продолжая плакать. Радом с Сальдуром стоял худой человек с нервным злым лицом.
Это амир Тамул, сказал Сальдур. Ты знаешь его, Барлас.
Да, продолжая плакать, сказал Барлас. Его жена Гульмалик дочь Казгана. Она сообщила, что твой племянник Тимур написал Казгану тайное письмо и выдал наш заговор.
Кто подружится со свиньей, тот будет валяться в грязи, нервно произнес Тамул.
Я тебе говорил, сказал Сальдур, не надо было рассказывать о заговоре Тимуру! Он не знатного рода, а рвется в правители!
Не надо в такой момент ругаться, сказал Барлас, надо подумать, что делать.
Дворец Казгана. Вечер.
Впервые Тимур очутился во дворце правителя Казгана и был поражен роскошью и великолепием, золотой и серебряной посудой, одеждами, жемчугом и драгоценными камнями. Все это было ничтожным по сравнению с роскошью, которой окружит себя в будущем сам Тимур покровитель многих стран и народов, однако пока еще Тимур был молодой амир из не слишком знатного и богатого рода Барласов. И перед пим, властолюбивым мечтателем, власть впервые предстала не только как идея, но как материальное воплощение во всем своем блеске и притягательности.