В купе сидела Ольга, забившись в угол, напротив нее сидели Любовь Андреевна и Южаков, с верхней полки свешивались вниз девочки.
Ну вы же русская, вы добрая, говорил Южаков дрожащим голосом. Разве я сделал вам что-нибудь плохое? Разве я обидел вас?
Ольга устало молчала.
Ольга Николаевна, голубчик, у нас же контракт... Это работа!.. В городе зреют беспорядки... Зреет катастрофа! Нас ждут в Париже! Как можно так все бросить?! Южаков всхлипнул. Вы же погибнете там! Что вы со мной делаете?..
Ту-ру-ру-ру тихо пропел Калягин и отвернулся к окну.
Я хочу чаю и печенья! крикнула старшая девочка.
И я чаю... подхватила вторая.
Они начали слезать со своей полки. Южаков взял младшую и посадил на колени.
А вы, Любовь Андреевна? обратился он к старушке. Вы так мечтали в Париж...
Ольга, скажи что-нибудь... Любовь Андреевна тронул а дочь за плечо.
Ольга как-то странно, исподлобья, смотрела на нее и молчала.
Да езжайте вы все, куда хотите! закричал Южаков в отчаянии. Езжайте, езжайте в свою Москву... Пейте с Максаковым морковный чай!..
Калягин обернулся и сказал взволнованно:
Я вас понимаю, Ольга Николаевна, очень вас понимаю... То, что мы делаем, это бездарно, это дурно... Эх, господи... Сесть бы в этот поезд... Голос его задрожал. Да некуда, некуда больше нам ехать, Ольга Николаевна... Обратно для нас дороги нет...
И он быстро пошел по вагону, напевая что-то.
Южаков изумленно уставился ему вслед, потом посмотрел на Ольгу.
Ну, что ж, сказал Южаков спокойно, тогда другое дело.
Он подхватил на руки одну из расшалившихся девочек, и, смеясь, увертываясь от ее попыток схватить его за нос, пошел по проходу. Вторая девочка хохоча кинулась
следом.
Южаков вышел из вагона, помог спуститься младшей дочери Ольги.
Можете ехать, куда хотите! крикнул он Ольге и пошел с девочками по перрону.
Вокзал был пуст. По перрону уходил Южаков, держа за руки резвящихся девочек.
Ольга остановилась на ступеньках одиноко стоящего на путях вагона и закричала им вслед:
Вы лишили меня счастья! Я никогда ничего не сделаю в искусстве! Я погибла!
Южаков с девочками был уже далеко. Навстречу ему вышел носильщик. Южаков, поравнявшись с ним, что-то сказал, тот кивнул и побежал к вагону.
Ольга стояла на перроне около одинокого вагона.
На крыше какого-то дома почти незаметен был человек с аппаратом на треноге. Это был Потоцкий. Он на мгновенье оторвался от визира, посмотрел вниз и снова прильнул к аппарату, продолжая крутить ручку.
Хроника.
Десятки тысяч людей вышли на улицы проводить в последний путь расстрелянных карателями рабочих. Шли со знаменами, с песнями... Появившиеся из переулка казаки врезались в толпу... Началась стрельба... Под ударами шашек, под выстрелами рабочие падали на мостовую, но другие занимали их места, подхватывали выпавшие из рук знамена...
Дочки Ольги стояли на балконе, смотрели вниз.
Любовь Андреевна спала на кровати одетая, только ноги прикрыла платком.
Ольга сидела в кресле.
Сегодня мы были бы уже в Москве, тихо, самой себе сказала она.
Девочки вышли с балкона и на цыпочках, давясь от сдерживаемого смеха, подобрались сзади к Ольгиному креслу. Потом разом, хохоча, закрыли ей глаза ладошками. Ольга отняла их руки, обняла обеих, прижала к себе...
Фотография три радостных смеющихся лица Ольга с дочерьми. Надпись: «Знаменитая артистка кинематографа Ольга Вознесенская съ дочерями Машей и Катей».
Ольга сидела на террасе пустого кафе.
Сидела прямо, напряженно и держала в руках перед собой чашку с горячим чаем.
Площадь перед кафе была пустынна. Вдалеке дворник мел мостовую, по улице прошла женщина с колокольчиком, за ней проехала мусорная телега.
Вдалеке, там, где начинался парк, в беседке разыгрывались музыканты. Пробежал что есть духу через площадь опоздавший, с медной валторной через плечо, подбежал к капельмейстеру. Что тот ему говорил, слышно не было, но по всему судя очень ругал.
В перспективе улицы показался автомобиль Потоцкого.
Ольга нервно закурила и едва не подожгла вуалетку на шляпе.
Машина Потоцкого выскочила из переулка, взвизгнув тормозами, остановилась за углом на теневой стороне улицы.
Потоцкий, выскочив из машины, оглянулся, вынул из-под сиденья круглую коробку от торта, перевязанную красной лентой. Быстро пошел к столику, за которым сидела Ольга.
Вы опаздываете, строго сказала Ольга.
Простите, Ольга Николаевна, милая... Пришлось крутиться... улыбаясь, сказал Потоцкий.
Он еще раз огляделся по сторонам, протянул Ольге коробку.
Это очень важно... Прошу вас, выручите меня еще раз... возьмите, это отснятая пленка... Очень важная... Оставьте у себя до вечера... Хорошо? он опять виновато улыбнулся.
Ольга взяла коробку, положила на стул рядом с собой. Потоцкий облегченно вздохнул, сел напротив.
Я вас так ждала... порывисто сказала Ольга после долгого молчания.
Потоцкий видел, как к его машине подошел человек в штатском, потрогал крыло, заглянул вовнутрь, провел пальцем по пыльному капоту, огляделся и быстро пошел по улице.
Вы не слушаете меня? спросила Ольга.
Все, Ольга Николаевна, я здесь... Не сердитесь, Потоцкий опять улыбнулся.
Я просила вас прийти сюда, чтобы поговорить... начала Ольга с усилием.