Что за голоса? Что за чертовщина? подростки и молодые мужчины взялись обсуждать происходящее.
Хрень какая-то, не сдержался кто-то из качков, хотя обычно даже такого из-за соседства с детьми и подростками себе никто не позволял.
Дима, ты тоже слышал? спросил меня, когда я появился в дверях, отвечавший за помещение тренажерки и сбор арендной платы Федор, тренер из Спортивной школы молодежи.
Слышал, но что происходит, не понял. Что за срань? Может шутка какая? я бросал на качков взгляды, пытаясь понять, не стоит ли за этим «гласом с небес» кто-то из них.
Вполне же могли учудить какую-нибудь шутку. Делов-то установить незаметные динамики где-нибудь под потолком. Хотя такого за этими ребятами вроде бы и не водилось.
Может и шутка, да вот только как? ответил за всех и тут же спросил Федор, но дальше стало не до поисков возможного шутника и обсуждения вероятного способа осуществления шутки.
Началось все с Гоши, как раз одного из тех парней, что занимался в моей старшей группе и ходил в тренажерку. Подросток, сидевший на лавке для жима лежа и, видимо, до голоса им и занимавшийся, ни с того ни с сего дернулся раз, потом другой, его руки скрючились, он еще сидя сжался в позу эмбриона и синея упал на пол. Глаза мальчишки закатились, а тело забилось точно в эпилептическом припадке. Ртом пошла пена с явной примесью крови. А ведь у парня было отменное здоровье. Это я знал точно. Родители мне приносили справки, что их дети здоровы и могут заниматься. На соревнования тоже нужны были справки о состоянии здоровья. Да и наблюдать я за ребятами мог, что позволяет делать некоторые выводы, даже не имея медицинского образования.
Кто-нибудь вызовите скорую помощь! закричал Федор, бросаясь к пострадавшему.
Сразу несколько человек кинулись к углу, отведенному под раздевалку маленького тренажерного зала. Все они хотели достать из одежды, развешенной по шкафчикам мобильные телефоны и позвонить. Я сунул руку в карман и достал свой сотовый. Ко мне подошел один из моих подопечных, Миша Баныкин. Любопытный мальчишка явно хотел посмотреть, что происходит в качалке, но это зрелище не предназначалось для детских глаз.
Ребята все в раздевалку! Сидите там и не выходите! Чтобы носа не показывали оттуда, пока не разрешу! я воспользовался тем, что у нас раздевалка находилась в отдельной комнате, отправил детей туда.
Блядь, да что с ним! вскрикнул Федор, пока я отправлял легким толчком в спину, развернутого в нужную сторону Мишу и набирал номер экстренной службы «112».
Под гудки и просьбы подождать я повернулся и уставился на то, что происходило с Гошей. Это определенно был далеко не обычный приступ эпилепсии. Происходящее с молодым человеком более всего походило на сцену из фильма ужасов об оборотнях. Подобным образом они там, в полнолуние
принимали облик чудища. Плоть менялась. Лицо вытягивалось, превращаясь в подобие волчьей морды. Ступни превращались в звериные лапы, а пальцы рук обзаводились внушительными когтями. Из кожи сплошным покровом прорастала шерсть. Все происходило не мгновенно, но очень быстро. Может минута. Может чуть больше или меньше.
Слушаю вас, донёсся из телефона голос девушки оператора, но я замер не в силах ей что-то сказать и уж тем более объяснить что происходит.
Мужчина, сотрясаемый спазмами и изменениями, закричал, и в этом крике было что-то, что заставило всех отпрянуть от тела, но как оказалось, просто отпрянуть было мало. Покрытый серой шерстью антропоморфный мутант волк по-звериному зарычал и поднялся с пола в позу, напоминающую ту, в которой передвигается горилла. Монстр стоял почти на корточках с опорой на костяшки собранных в полукулак ладоней. Когти на пальцах не упирались в плоть, а легли вдоль кистей верхних конечностей. Судя по всему из-за ступней, превратившихся в волчьи лапы, стоять на двух конечностях этому существу было довольно сложно.
Получившаяся из Гоши тварь, смотрела на всех голодными жёлтыми глазами с крупными красными жилками. Кто-то закричал и бросился мимо меня так, что зацепив, едва не снес с ног. Я устоял, схватившись обеими руками за один из косяков и отшатнувшись за него. Увы, при этом телефон улетел куда-то в сторону. Разбился или нет, я не увидел, поскольку смотрел в другую сторону. Оборотень атаковал. Он схватил одного из шапочно знакомых мне мужиков здоровенной пастью за руку. Клыки впились в плоть, и монстр рванул конечность так, что кричащий человек повалился на пол. Федор нашелся первым и запустил в монстра, подвернувшейся под руку гантелей. Чудище оставило свою жертву и, прыгнув с места на несколько метров, подмяло под себя Федю.
Мимо меня пронеслось еще двое, кто-то ломился в окно, остальные замерли в ступоре, а один, так вообще снимал происходящее на камеру мобильного телефона. Если бы не все это я бы и не подумал геройствовать, но в такой ситуации делать оказалось нечего. В раздевалке дети и что-то подсказывало мне, что монстр их не даст спокойно вывести на улицу. Бросить же подопечных, не сделав всего возможного для их спасения, я не мог. Не из-за какого-то особенного чадолюбия, а из-за обычного чувства ответственности. Хотя детей я в принципе любил. Без фанатизма, но любил.