Я попробовал перехватить его повыше, но в тот же миг почувствовал кто-то осторожно, без слов, взял его из моей руки. Пламя дрогнуло, отразилось в чьих-то глазах. Я не обернулся. Просто кивнул, и сразу обеими руками принялся за поиск.
Пальцы скользили по камню, срывались с заросших участков. Я искал неровность, выемку, то самое место, с которого всё должно было начаться. Кровь стучала в висках. Было ощущение, что время здесь течёт медленнее, чем где бы то ни было с натужным скрипом, будто сама система замедлила свои процессы.
Позади послышался короткий, почти неслышный шёпот кто-то сказал что-то ободряющее, но голос тут же утонул в плотной ночной тишине. Как будто сам воздух не хотел, чтобы мы отвлекались. Я продолжал водить руками по стене, чувствуя, как камень под пальцами меняется становится более тёсаным, более точным. Кажется, я был близок.
Остальные стояли позади и просто молчали. Я ощущал их будто тени, различимые только боковым зрением. Один держал факел, и свет от него дрожал на мокрых листьях. Другой тихо переложил оружие, не издавая ни звука. Мы были в той зоне за чертой безопасного, на границе, где мир ещё не восстановился после разрушения. Здесь всё было зыбко. Искажённо. Монстры, которые прорвались тогда сквозь границы реальности, всё ещё бродили то тут, то там.
И всё же я не чувствовал страха.
Возможно, потому что знал, что должен идти дальше. Или потому что знал, что это место моё. Я вписал его в хроники системы, когда ещё только создавал легенду.
А вот и он! Долгожданный отклик. Пальцы нащупали его тот самый камень. Он был другим. Не просто частью кладки чужеродный, словно когда-то встроенный в спешке. Более гладкий. Края обломаны, будто кто-то давно пытался его выломать, но не смог.
Я подцепил его ногтями. Камень не поддавался сразу. Пришлось приложить силу, чуть развернуть запястье, и резкий щелчок. Он выскользнул наружу.
В тот же миг где-то внутри кладки что-то сдвинулось.
Сначала еле слышный, чужой скрип, как дыхание забытой машины. Потом вибрация под пальцами. Камни вокруг дрогнули. Воздух стал гуще. Влажный мох на стене опал, как пыль. И, словно отозвавшись на мой жест, часть кладки начала медленно отступать назад. Камни уходили вглубь, с сухим скрежетом и тихим звоном, будто там, под землёй, рассыпалась пыль веков.
Перед глазами всплыла надпись, словно сама система проснулась:
[Уведомление системы]
Внимание! Начался скрытый квест.
Название: Затерянное святилище
Время: не ограничено
Я обернулся. Лица моих товарищей освещались мерцающим светом. Кто-то выпрямился. Кто-то, наоборот, чуть пригнулся, будто готовясь к чему-то. Но никто не произнёс ни слова. В воздухе лишь повисло то напряжение, которое бывает перед тем, как ты заходишь в помещение, откуда ещё никто не вернулся.
Огромный, тёмный проём зиял перед нами. Тепло от факелов не проникало туда только сгущающаяся мгла, тянущая
в момент, когда всё замирает перед грозой. Я не ответил сразу. Повернулся к нему, собираясь что-то сказать может, отшутиться, может, уйти в уклончивость. Но не успел.
Резкий, глухой звук. Не громкий, но цепкий. Будто по каменной плите прошлись когтями. Всё замерло.
Мы все разом обернулись. Кто-то напрягся, кто-то тут же перехватил оружие. Такеши инстинктивно шагнул ближе к колонне, Сириус встал так, чтобы прикрыть фланг, даже Харука, что стояла у дальнего края, будто напряглась всем телом.
Я же просто выдохнул. Тихо, облегчённо.
Спасибо, прошептал почти беззвучно. Мне совсем не хотелось отвечать на такие сложные вопросы.
В полумраке снова что-то шелохнулось. Из дальней арки будто движение. Факел в руке слегка дрогнул, бросив резкое пятно света в сторону подозрительного проёма.
Загадочные фигуры появились бесшумно.
Сначала как смазанное движение в углу зрения, неясный силуэт, не имеющий формы. Затем второй, третий, десятки. Они словно проступали сквозь воздух, будто сама тьма начала принимать очертания. Полупрозрачные, будто вылепленные из густого дыма и золы, они двигались с судорожной неточностью, как марионетки, сбитые с ритма. У них не было лиц лишь гладкая поверхность, лишённая выражения, и глубокие впадины на месте глаз, в которые невозможно было заглянуть. В их походке чувствовалась ломкость, отрывочность, как будто каждое движение давалось с трудом.
Воздух вокруг них становился плотнее, словно сгущался. Казалось, что он насыщен электричеством, и где-то на границе слуха начинал гудеть низкий, давящий звук как перед грозой. По спине прошёл холодный пот.
Фигуры не спешили. Они не бросались вперёд, не атаковали. Просто медленно, со всех сторон, начали сдвигаться к нам. Движение было неторопливым, почти ленивым, но в нём чувствовалась странная целеустремлённость, будто они изучали, зондировали пространство, прислушивались не ушами, а чем-то иным, чуждым.
Из их нутра доносились приглушённые звуки искажённые, размытые, словно обрывки чужих слов, забытых воспоминаний, искажённых голосов. Иногда среди этого хаоса можно было различить крик. Плач. Сухой шёпот. Они не были осмысленными. Они были остатками, эхом, паразитами чужого опыта. Каждый звук будто протыкал сознание, оставляя в нём невидимую занозу.