Я огляделся. В полумраке кунга лица бойцов казались бледными, неестественными. Тусклый свет пробивался сквозь тент, отбрасывая на лица кривые, дрожащие тени. Виктор сидел рядом, уперев локти в колени, его лицо оставалось непроницаемым. Палыч напротив выглядел расслабленно, но его пальцы нервно постукивали по рукояти топора.
Я не любил тишину, особенно такую.
Ну и чего все сидят, будто нас везут на казнь? пробормотал я, нарушая гнетущую атмосферу. Никто не рад экскурсии в подводное царство?
Ноль реакции. Только Виктор слегка повернул голову в мою сторону, но промолчал.
Я вот думаю, что если нас всё-таки сожрут, то это хотя бы будет по-морскому. Может, нас потом в меню добавят "новое блюдо: хрустящий боец под мутантским соусом".
Палыч хмыкнул, но больше никто даже не улыбнулся. Ну и ладно. Серьёзные лица, суровые люди, и только у меня одного чувство юмора не атрофировалось.
Ладно, раз уж мы тут, может, хотя бы познакомимся? подал голос один из новобранцев, коренастый парень с короткими волосами. Если уж умирать, то хотя бы с именами друг друга на устах.
В этот раз реакция была кто-то усмехнулся, кто-то кивнул. Хорошая идея.
Артём, представился коренастый. Кожа становится каменной, прямо как у голема из третьих "Героев". Он усмехнулся. В этой форме не чувствую боли, сложно повредить, но двигаюсь как улитка. Если камень трескается, но не пробит до органов, то, когда возвращаюсь в обычное состояние, никаких повреждений не остаётся. Но форму могу держать недолго, минут пятнадцать максимум, потом пару часов восстанавливаюсь.
Виктор, коротко сказал мой товарищ. Меня пробить сложно. Очень сложно. Внешне никак не меняюсь, по времени ограничений вроде не замечал.
Марк, кивнул я. Огонь.
Палыч, ну или Павел Андреевич, буркнул старик. Чувствую воздух, могу им управлять, но без чудес. Просто ветродуй считай.
Данила, сказал один из бойцов. Чувствую чужие эмоции. Полезно, когда кто-то собирается тебя предать. Мутантов чую тоже, но там эмоция одна дикая злоба. Всегда.
Олег. Высокий парень с бритой головой и с перевязью метательных ножей. Телекинетик, но только на небольшие предметы. Да и тоже быстро выдыхаюсь.
Антон, отозвался парень с ухмылкой, с кастетами на руках. Направляю энергию в удары. По сути, чем быстрее бью, тем сильнее ломаю. Он вздохнул и пожал плечами. Но проблема в том, что сам я никак не суперпрочный, и поэтому могу сломаться тоже.
А есть кто-то с чем-то по-настоящему полезным? удивился я. Типа "не умирать"? Или хотя бы лечить других? Я помнил, что в нашей группе был Саша, именно со способностью лечить других людей, но почему-то здесь его не было и почему-то меня это абсолютно не волновало.
Был один не умирающий, хмыкнул Олег. Но он умер.
Пауза. Потом кто-то фыркнул, и ещё несколько бойцов усмехнулись. Кажется, лёд тронулся.
Остальные тоже представились. У кого-то был контроль над светом, позволяющий создавать ослепляющие вспышки, у других способность ускорять собственные движения на несколько секунд. Один парень мог вызывать разряды электричества, а другой создавать ледяные шипы из воздуха. Кто-то умел манипулировать металлом, хотя в ограниченном радиусе, а ещё один мог кратковременно становиться прозрачным, но не полностью невидимым.
Среди новобранцев было четыре девушки, и у каждой своя способность. Одна могла управлять водой, создавая небольшие волны или конденсируя влагу из воздуха. Другая обладала способностью усиливать восприятие, что позволяло ей слышать малейшие звуки и видеть в темноте. Третья контролировала гравитацию на небольших участках, изменяя вес предметов или чуть ослабляя притяжение. А четвёртая явно выделялась на фоне остальных её способность была намного мощнее. Она могла выделять ядовитые токсины, насыщая воздух смертельными парами или превращая свою кровь в отраву, которая могла проникать через раны. В отличие от других, она держалась спокойно, уверенно, будто уже привыкла к тому, что её сила ставит её на голову выше остальных, а окружающие просто ещё не осознали, насколько близко могут стоять к смертельной опасности.
Я слышал, что в гвардии есть чувак, который может копировать чужие способности, сказал кто-то. Вот это звучит мощно. Интересно, может, он в той пятёрке
Если бы был, то уже бы нас всех скопировал, бросил Виктор. А так, думаю, мы одни здесь с нашими "подарками".
После этих слов в машине снова воцарилась тишина. Но теперь она была немного другой уже не такой удушающей, не такой безнадёжной. По крайней мере, мы знали, кто сидит рядом.
Где-то впереди загудел двигатель. Урал дёрнулся, сбавил скорость.
Мы прибыли.
Двигатель Урала заглох, и тишина ударила по ушам сильнее, чем ожидалось. Привычный фоновый шум гул мотора, лязг брони, мерное покачивание машины на ухабах исчез, оставив после себя пустоту. Никто не спешил выходить. Все словно ждали, что что-то должно случиться.
Я первым открыл задний борт и спрыгнул вниз, чувствуя, как влажный морской воздух липнет к коже. Майская прохлада смешивалась с запахом соли, гнили и сырости. Здесь не было следов боя просто запустение. Океанариум возвышался над нами тёмной громадой, его стеклянные панели мутно отражали серое небо, покрытые разводами плесени и грязи. Дорога, когда-то ухоженная, теперь вся в трещинах, пробитых тонкими зелёными побегами.