Нет, Эрнест. Мне Культом Конституции поручено показать тебе одно очень важное место и рассказать о сути глубинной Республики.
Ох, Эбигейл, лицо мужчины исказилось в недовольстве, мне хватило прошлого «просвещения» про ветви власти. Не думаю, что ещё что-то сможет меня удивить. Парень прикрыл тонированное окно, чтобы не видеть плескающийся Садом на улицах. А куда мы точно едем?
В глубины города. Переключив передачу, поправив локон, скоротечно ответила Эбигейл. Там нас ждёт послушник Культа Конституции. Он нам и устроит экскурсию по Инкубаторию.
По чему? Вопрос пробежал с особой въедливостью. Эби, ты наверное помнишь, где я работал и не разбираюсь в особых словах.
Подожди, скоро узнаешь.
После произнесённых слов, двигатель машины взревел и устремился по дорогам с удвоенной скоростью, довозя пару до места назначения с двойным рвением. Но парень даже не почувствовал,
как сердце машины заработало. Конструкция автомобиля глушила всякую тряску и дрожь корпуса, не то, что грубые машины в Восточной Бюрократии, больше похожие на квадратные трактора, созданные лишь для того, чтобы проламывать леса и давить сугробы.
Эрнест не смотрел в окна, ибо не хотел вновь чувствовать под горлом и испытывать желудком тошнотворные рефлексы. Парень смирился к тому, что творится на заседаниях Форума Свобода, как тамошние «парламентарии» без конца пребывают в наркотическом угаре, утопают в собственных нечистотах и делают всё, что им позволил «Кодекс Потребления», горделиво, с напыщенной мордой называя это «само инициативностью в сфере принятия законов». Но вот что стелилось на улицах «Центра Свободы» невозможно сравнить с тем, что вытворяли в парламенте, ибо всё «баловство» парламентариев это детские шалости с уличной Гоморрой. Тысячи одинаковых фриков в своём безумстве устраивали тысячи извращений над собственным телом, порой со смертельным исходом. А стайки блоггеров это всё запечатлевали и получали «лайки», которыми потом расплачивались. Всё сводилось к тому, что подписчики выставляли своему блоггеру регламент, в котором какое-нибудь действие или эпатажное видео оценивались в определённое количество «лайков» и блоггер шёл на всё, чтобы исполнить бесконечные просьбы свих подписчиков и удовлетворить неутолимый голод безумной толпы.
Внезапно машина резко повернула в сторону, да потом ещё, пока не подъехала к одному из высоких, в сто этажей, постройке, исполненной стеклянными панелями, сверкающими как бриллианты.
Эрнест приоткрыл окно, чтобы на него посмотреть. Вход в здание чем-то напоминал широкий и роскошный проход в отель. Такой же помпезный ковёр, расстеленный, словно для богатых толстосумов и пара человек частной охраны, с автоматами наперевес.
Я совсем забыла. Сначала нам нужно было сюда заехать. Покорила себя Эбигейл.
Так мы сюда и приехали? Поправив белый рукав на рубашке, слабо улыбаясь, проговорил Эрнест.
Я забыла предупредить об этом того послушника. Девушка почесала голову. Надо позвонить и предупредить его.
Кого?
Жди здесь. Очень быстротечно кинула девушка и покинула автомобиль, взяв небольшую бежевую кожаную сумочку, хлопнув дверью.
Эрнест остался сидеть один в машине, лишь слегка припустив стекло машины и просушиваясь к разговору:
Алло, здравствуйте. Приложив пластинку к уху, обратила в приёмник свою речь Эбигейл. Я звоню предупредить, что мы опоздаем ровно на час.
Затем целых полминуты дама стояла и выслушивала импульсивную тираду, доносившуюся из трубки.
Я всё понимаю, но мне об этом сказали в последний момент и я забыла. Вновь губы Эбигейл смолкли, но через десяток секунд разверзлись с искренней благодарностью. Спасибо вам.
Девушка застучала каблуками по бетонным плитам, костяшкой пальца постучала в стекло, приговаривая:
Выходи, всё в порядке. Можем спокойно идти. Нам позволили задержаться. И припустив губы к небольшой щёлки между краем тонированного стекла и корпуса двери, полушёпотом промолвила. Давай скорее, тут нет ни одного «Вестника Свободы». Но это пока.
Эрнест вцепился в дверную ручку и постарался как можно быстрее её отодвинуть. Хлопок и дверь потянулась наружу, а за ней и мужчина, цеплявшийся остроносыми туфлями за небольшой порог, и всё же задевши чёрными брюками небольшой металлический заусенец.
Вот чёрт. Выругался парень.
Что случилось? С заботой и настороженностью прозвучал в пространстве вопрос от Эбигейл.
Штанину порвал.
Ничего страшного. Если порвёшь и вторую, то сможешь сойти за модника. Сейчас популярно так ходить. Один модный дом даже выпустил коллекцию рваных брюк из шёлка. Губы изумительной дамы разошлись в улыбке. Только не знаю, кому эта коллекция нужна.
Я читал про это. Задирая голову вверх, ища конец стоэтажного небоскрёба. В «Новостях». Её раскупили меньше чем за час.
Вот как. А ты и за новостями следишь?
Пойдём уже. Как говорится, раньше начнём, раньше выйдем.
Пара быстро стала продвигаться к входу. Эрнест оглядывался по сторонам, в поисках неприятных ему граждан, но первые двадцать метров он наблюдал только людей одетых в более-менее приемлемые одежды. Штаны, словно стянутые у венецианского шута времён средневековья, и такой же костюм казались ещё самым безобидным повседневным костюмом в «Центре Свободы».