Я думал, тут будет махач. Собакин сцепится с этими двумя. А тут тухляк. Сворачивая камеру на телефоне, мерзко кинул блоггер, начиная уходить. Пойду, найду бомжей. Может в этот раз получится их стравить.
Лютер и Ансуа устремили взгляд вслед блоггеру. «Мы пойдём на всё, чтобы заработать «лайков», мы есть новости из гражданского общества и его информационная структура, для нас нет запретов, ибо мы блоггеры» девиз Конфедерации Блоггеров, не выходивший из ума Лютера. Юноша каждый день становится свидетелем того, как ради «лайков» блоггеры выполняют такое безумие, лишь бы позабавить ненасытную толпу в интернете. Поджигание себя, стравливание людей, дать выпить слабительного или настоящего яду, запечатлеть смерть, не приходя на помощь всё это есть норма, предусмотренная законами, позволяющим блоггерам зарабатывать так, как они того возжелают, «ибо этим они реализуют Свободу на получение достатка».
Тут же на них обратил внимание один из «проповедников» прогрессивного вектора, чем отогнал мрачные мысли парней о блоггерстве. Человек, натянувший на себя балахон, разукрашенный в голубой, розовый и жёлтый цвет, с капюшоном, подошёл к разговаривающим людям.
Ох, я смотрю, тут высшее проявление всех ценностей этого мира? В голосе чувствовалось религиозная, фанатичная вдохновлённость. Что ж, это хороший знак. И обернувшись к ребятам, либеральный иерафант, с поучительным безумием начал проповедовать. Вы знаете, что сейчас столкнулись с теми, кто несёт с собой прогресс? А гендерно-похожие на парней люди? Их зовут «Вестниками Свободы», ибо во имя утверждения ценностей прогрессивного мира готовы отказаться даже от собственного тела. Вы понимаете, что все рамки так называемого морального ограничения должны быть сожжены, ибо истинная Свобода не знает никаких рамок! И стянув капюшон с лица, «проповедник» явил миру изуродованное заплывшее лицо, исполосованное штопаными
шрамами, и, шевеля перекошенными губами, человек с рвением продолжал говорить. Посмотрите на моё лицо! Мне сделали сотни операций по превращению моего лица в зверинное. Я сделал первые шаги на пути к истинному освобождению, но попал на улицу, где сейчас и возвещаю о Свободе! И тут из отверстий, что отдалённо напоминали глаза, полились градом маслянистые слёзы. И сегодня я вас увидел. Моё зрение слабо, но я впервые в Микардо увидел истинно тех, кто принял Свободу!
Лютер был не в силах дальше слушать этот бред. Рука парня легла на плечо Ансуа, как бы зовя отойти. Друг подчинился. Проповедник «нового мира» поспешил общаться со «зверушкой», уже не обращая никакого внимания на ребят. И только поэтому они смогли по-быстрому отойти в сторону.
Ансуа увидел, как в глазах его друга сеется исступление и лёгкое отчаяние. Друг буквально прочитал парня.
Лютер, просто успакойся. Ты ещё должен хорошо соображать и более-менее приятно выглядеть. Или ты забыл, куда мы идём?
Юноша повернул голову в сторону бежевого здания, и его память наполнилась недавними воспоминаниями. Вчера на занятия к ним пришёл человек, представившийся работником «службы юридического просвещения». Он искал троих ребят, которые бы хотели посмотреть на самый настоящий «суд сообщества». Работник полчаса, вдохновенно и с противным упоением рассказал о том, с какой справедливостью там принимаются решения, с оглядкой на прогрессивное законодательство.
Ансуа тот, кто не любил ходить на скучные второстепенные занятия, а поэтому первый поднял руку. Второй подняла руку Амалия, потому что потом хотела пойти работать в юридическую службу Корпорации. А Лютер махнул конечностью, потому что подняла руку Амалия. Теперь им ждать ещё минут десять пока к бежевому зданию суда подойдёт прекрасная девушка.
Я просто не могу понять, как такое может существовать. Подавленно ответил юноша. Каждый день стараюсь сохранить самообладание и хладность, но не могу вынести всего, что вижу.
Старайся к этому относиться намного проще. Корпорация о нас позаботится и поставит на работу, где нет всего этого. Положив руку на плечо Лютеру, Ансуа с лёгкой улыбкой вымолвил интересную фразу. Пойми, в психушке, где власть захватили душевнобольные, все ненормальные становятся нормальными, а врачи, которые их лечили злейшими врагами новой нормы. Нам просто нужно принять это и жить, не обращая внимания.
Я стараюсь, последовали слова, в которых витали нотки душевной усталости, но вот в тембре почувствовалось и нечто от радости. А где наша Амалия? Что-то её долго нет, а скоро в суд.
На лице Ансуа пробежала лёгкая улыбка, сменившаяся смешком.
Не бойся, скоро она подойдёт. Лучше постарайся отвлечься от того, что происходит вокруг.
Когда её нет, я не могу отвлечься, опрометчиво бросил Лютер и тут же встретился с удивлённым и заворожённым взглядом своего друга, который искоса на него смотрит.
Только смотри, не скажи такое при Джоне. Он человек впечатлительный, ещё начнёт тебя обвинять в том, что ты ущемляешь возможности однополой любви и стуканёт куда нужно.
Только не они. С дрожью кинул друг и указал на улицу.
По улице возле суда шли две девушки. С виду это были явно женщины, а не переделанные под них мужчины. Первая имела довольно размашистые черты лица, с фиолетовыми волосами, а вторая вся утончённая с зелёной расцветкой растительности на голове. Каждая надела на себя чёрные сапоги, уходящие под военные штаны. Торс покрывала пиксельная куртка, защищённая тонким бронежилетом, а на рукавах накрепко пришита нашивка знак феминизма, только вот оканчивался он не кулаком, а наточенным клинком.