Так и со знанием японского языка обманут, мстительно рассмеялся довольный Юрка. Харчи, что вчера господин Сугинобо дал, вы все враз проели, а на мой каравай, дружок, роток не разевай.
Скупердяй твой господин-контрик, зло прошипел Андрюха. Мог бы в кредит чуток деньжат отвалить, ведь целый мешок у нас увёл.
Отставить шкурные разговорчики! пресёк смуту вернувшийся с утренней разминки Алексей. Грех проживать на воровские деньги. Сами на жизнь заработаем. Айда в порт!
Веди, атаман, тяжело поднялся с циновки на полу Артём. Мебели в комнате никакой, сидели прямо на полу. Пожилому каторжанину трудно привыкнуть к японским традициям, всё тело ломило, будто суставы палачи выкручивали. Жаркий влажный климат тоже здоровью не способствовал, шахтёра всё чаще стал одолевать чахоточный кашель.
Артём, может, останешься? сочувственно предложил Алексей.
И так уж все бока отлежал, протестующе замотал головой большевик. С вами разомнусь на пирсе. Силы во мне ещё на двух Андрюх хватит.
Не спорю, не обиделся бывший интеллигент. Зато я в арифметике силён, особенно в финансах. Вот вы, пролетарии, знаете, какие деньги здесь ходят в обороте?
Про серебряные иены слыхали, пожал плечами Фёдор.
Закатай губу. Серебряную монету тебе в порту за день не заработать, развеял розовую мечту финансист. Наши заработки сегодня будут исчисляться ринами и сенами.
И почём такая мелочь на местном рынке? скорчил кислую физиономию Фёдор.
Десять рин равны
одному сену. Сто сен одна иена, просветил знаток.
Я хотел знать, сколько жратвы на них купить можно на рынке, уточнил пролетарий.
Это смотря как сторговаться, намекнул на своё искусство бывший интендант пехотной роты. О тонкостях финансовой профессии Андрей мог говорить часами.
Эскадрон, по коням! поднял за шиворот «финансового воротилу» атаман шайки беглых каторжан. Со стороны порта послышался протяжный гудок парохода. Слышите труба в бой зовёт.
Опять каторга, проворчал щупленький анархист. Не любил Андрюха физический труд, оратор из него был лучше, чем грузчик.
Как только русские покинули дом, переводчик поспешил на доклад к начальнику. Сугинобо требовал подробного ежедневного отчёта. Квартиранты не стеснялись бородатого Юрку, говорили при нём откровенно. Упоминание о каторге должно быть интересным майору.
Вслед за четвёркой гостей дома Юраку, таясь в тени домов, побрёл неприметный бродяга в островерхой соломенной шляпе, надвинутой до глаз.
Порт Вакканай встретил чужеземцев запахом рыбы, чёрными клубами дыма из труб пароходов, людской суетой и сутолокой на пристани. А ещё полным безразличием судьба чужих моряков никого не волновала. В порту хватало местных, тоже охочих до работы голодранцев. Чужестранцы не имели возможности даже как следует попросить портовых приказчиков о временной работе. На жесты «глухонемых» грузчиков, важные распорядители лишь небрежно фыркали и активно махали ладошками на чужаков, словно назойливых мух отгоняли. Андрей пытался задействовать весь свой арсенал униженных улыбок, приправляя просьбы заламыванием рук и изысканными поклонами всё без толку.
Чего-то не выходит у тебя, Андрюха, найти общий язык с японской бюрократией, ехидно подковырнул бывшего интенданта Фёдор.
Да тут, Федя, не в моей дипломатии дело, просветил профана-пролетария Андрей. Я заметил, как новенькие работники дают на лапу приказчикам.
Так мы же грузчиками хотим поработать, не понял смысла давать взятку Фёдор. Вон сколько кораблей под погрузку стоят. Чего от нас япошки морду воротят?
У приказчиков есть свой интерес. Грузчиков в порту вдосталь любого выбирай, поэтому за устройство на работу мелкие начальнички берут мзду.
Так это, чтобы заработать, я вначале должен сам заплатить? удивился азиатскому коварству буржуинов русский пролетарий.
Выходит так, беспомощно развёл руками Андрей и, грустно вздохнув, демонстративно вывернул пустые карманы: А в нашей компании взятки бюджетом не предусмотрены.
Тогда мы пойдём другим путём, вспомнил революционное изречение известного большевика Алексей и повёл товарищей к иностранному пароходу у причала.
Казак подошёл к надзирающему за погрузкой приказчику и фамильярно хлопнул важного толстопуза по плечу.
Япошка брезгливо скривил рот и залаял на своём языке, посылая наглого чужеземца в далёкие края. Однако тщетная попытка пухлой ручонкой направить голодранца в указанное на словах направление не удалась. Ручища великана оказалась неподъёмной для карапуза придавила плечо, словно чугунная.
Алексей грозно глянул в глаза низкорослику, затем указал свободной рукой на груду мешков на краю пирса и предложил по-русски свои услуги:
Могу погрузить, перехватив рукой за шиворот кимоно, Алексей поднял упитанного япошку в воздух. Могу разгрузить, вытянутая рука парня, словно балка крана, вынесла трепыхающееся тело за пределы пирса ножки приказчика засучили над водой.
Легкая сандалия слетела со ступни толстяка и плюхнулась в набежавшую волну, в паре метров ниже уровня причала. Японец испуганно проследил за полётом обувки в морскую пучину и перестал болтать ножками. Нырять за потерей толстопузу очень не хотелось.