Ой, удивилась она. конфеты-то понятно, спасибо. А цветы с чего вдруг? Какой-то праздник?
Ну-у, протянул дипломат. Все подходящие слова из головы, как назло, повылетали. В глубине души он понимал, что правильное предложение руки и сердца должно выглядеть как-то иначе, но слишком уж спонтанным было решение. Его подхлестывал адреналин и странная пустота, образовавшаяся на месте привычной жизни.
Ну-у, повторил он и полез в карман. Я тут подумал Может быть нам он открыл коробочку. Может нам создать новую ячейку общества?
Ксана несколько секунд внимательно смотрела на него. Потом взяла цветы и конфеты.
Вот если ты когда-нибудь всерьёз задумаешься о том, чтобы создать семью, а не «ячейку», тогда заходи, поговорим, очень серьёзно сказала она и закрыла дверь.
Дип некоторое время глазел на серебристые цифры номера квартиры. Девятка была приклеена немного криво. Потом вздохнул и пошёл прочь.
Ещё можно было успеть вернуть кольцо до закрытия магазина, но молодой человек прошёл мимо. Герою Планеты предстояло поразмыслить ещё очень о многом. Но сперва, конечно, хорошенько выгулять Помпона. Пёс действительно заметно разъелся.
Эпилог
Пепел, огромной тучей поднявшийся в небо после уничтожения острова Совета, на улицы больше не падал: непогода унесла весть о несчастье куда-то в сторону магнитного полюса. Развеяла, растащила воспоминания о богоподобных правителях по недружелюбным джунглям.
Пройдёт несколько недель, и на горьких воспоминаниях, смешавшихся с почвой, особенно жирным цветом взрастут хищные лианы и ядовитые ягоды. Опасные леса на Оэйе расцвечены во все цвета радуги, и оттого местным жителям так противны яркие оттенки. В городах нет места хаосу и тревогам, а значит и сулящим неприятности ярким краскам.
Из-за расступившихся облаков показалось блеклое, в сравнении с земным, далёкое солнце. Если бы не мощная вулканическая активность планеты, его тепла, вероятно, не хватило бы, чтобы создать в этой зоне космоса хоть сколько-нибудь развитые формы жизни.
Меж тем, жители Оэйе любили своё немощное светило. Они начали выбираться на улицы, находя радость хотя бы
в улучшении погоды. Все прочие аспекты жизни сейчас вызывали у них лишь беспокойство, недоумение и отчаяние.
Седьмой встал с удобного кресла-куба в своём жилище и движением руки погасил информационный экран. Друзья-земляне сказали бы, что сейчас его лицо «крутят по всем каналам». Это было неверно. Канал вещания на единственном обитаемом континенте был всего один и использовался лишь для передачи важных новостей.
Вспомнив о Ксане и Дипе, бывший капитан мелко затряс головой, огорченный, что невольно дал людям ложную информацию. Отправляясь домой, он действительно планировал сделать всё именно так, как сказал в прощальной записи.
Оказавшись достаточно близко к планете для передачи сообщения, он транслировал новость о возмутительных действиях Совета на общей частоте. Сообщил детали их плана, способные повлечь нарушение мирного сотрудничества с Землёй. Напомнил о том, что за последние десятилетия трактовки Истины в их устах слишком уж часто подвергались корректировкам.
После этого Седьмой выстроил траекторию падения и принялся ждать гибели. Оэйе быстро приближалась, уже заполнив собой весь экран. Совсем скоро корабль должен был войти в атмосферу.
С теплотой и грустью капитан подумал о своих новых друзьях. За время полёта люди действительно стали ему очень близки, в отличие от собственных соотечественников, относившихся к капитанам космолётов настороженно, в силу их неприличной инициативности и склонности принимать самостоятельные решения.
«А ведь Ксана и Дип наверняка придумали бы другой путь решения проблемы», подумал Седьмой и пожалел, что не посоветовался с ними перед тем как пуститься в обратный путь.
Потом с некоторой брезгливостью вспомнил поведение Тридцать первого, получившего корабль незаслуженно и неспособного командовать им так, как должно.
«И вот такие представители моего народа станут новыми членами Совета»
Капитан в сомнении приблизился к панели управления. Поколебался секунду и настроил транспортный луч. За несколько мгновений до того, как корабль соприкоснулся с атмосферой, Седьмой, целый и невредимый, переместился в собственное жилище. И вот теперь, когда новость о произошедшем уже в достаточной мере проникла в сознание соплеменников, ему предстояло выйти из тени.
Оэйец оправил одежду. Выбрался под едва согревающие лучи солнца. С удовольствием зажмурился, вдыхая запахи родного города.
Многочисленные прохожие останавливались, внимательно глядя на него. С волнением покачивали головами. Проявляли знаки почтения. В их глазах Седьмой видел благоговение и надежду.
Он немного прогулялся пешком, а потом взял самый роскошный прогулочный транспорт и медленно поехал по городу, упиваясь всеобщим боязливым восхищением. Будущий Первый Диктатор Оэйе думал о том, что на планете нужно многое изменить. Возможно, придётся даже доосмыслить, (нет-нет, конечно, не переосмыслить, а именно ДО-осмыслить) некоторые принципы Истины.
Из передатчика раздалось шипение и щелканье. Судя по всему, собеседник пребывал в отличном настроении. Что ж, теперь ему предстояло взлететь и вовсе до небывалых высот.