Каплинский стоял у окна, закусив губы. Только увидев выходящего Зентека, он быстро повернулся, полез в чемодан и вынул оттуда пистолет. Движение, которым он сунул его за пояс, было очень похоже на то, какое сделал Рогальский.
Врублевский, уже одетый в капюшон, стоял у окна в своей комнате и смотрел на улицу. Увидев выходившего Зентека, он вынул из чемодана пистолет и сунул его за пояс.
Телефон на стойке зазвонил. Служащая подняла трубку.
Пан Зентек? Комната 101, но его сейчас там нет, он как раз вышел. Пожалуйста, не за что. И она положила трубку.
Дверь одной из комнат отворилась, и оттуда вышел человек в капюшоне. Он быстро прошел отрезок коридора, отделяющий его от номера 101го, остановился и оглянулся. В прорезях были видны только глаза. В руках человека блеснул ключ. Дверь открылась тихо и закрылась в ту самую минуту, когда запыхавшаяся Малгожата Маковская вошла в дверь отеля.
В комнате Зентека была темнота, которая нарушалась только светом уличного фонаря. Человек в капюшоне, двигаясь очень быстро, подошел к шкафу. Засветился маленький электрический фонарик. В кармане пиджака Зентека были ключи от машины, платок, спички
В свете фонаря был виден круглый жетон сотрудника Народной милиции.
В эту самую минуту зазвонил телефон.
Фонарь погас. Человек поколебался, потом поднял трубку.
Да? сказал он приглушенным голосом.
Я вернулась. В голосе Малгожаты все еще чувствовались слезы. Прости меня Я пойду на этот бал
Слушая, человек посмотрел в окно. Перед отелем, в ряду других автомобилей, стояла машина Зентека.
Я сейчас в машине, сказал он. Я буду ждать тебя в ней.
Хорошо. Я иду. Только сначала мне надо причесаться. Я выгляжу, как Бог знает кто Что мне надеть на себя?
Иди в том виде, в каком есть. Мы должны торопиться.
Хорошо. Почему у тебя такой голос?
Я уже одет в маскарадный костюм с капюшоном. Быстрей, Малгося. Он положил трубку, потом подошел к шкафу, вынул из кармана ключи, вышел из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.
Десять минут назад пошла в сторону отеля, доложил сотрудник милиции в штатском. Они стояли в дверях зала ожидания.
Как это? И вы не пошли за ней?
У меня не было такого приказа. Я должен был подождать вас.
В отель тихо сказал Зентек, вскакивая в ожидающую его машину. Быстро! Ради Бога, быстрей!
Они оба увидели Малгожату, залезающую в машину и усаживающуюся около человека в капюшоне. И оба, как по команде, направились к дверям.
В коридоре они встретились. Посмотрели друг на друга через прорези для глаз, а потом сняли капюшоны.
Панна Малгожата уже уехала с братом, сказал один. Я видел, как они отъехали.
Я не знал, что она была в отеле, сказал другой. Вы уже едете на бал?
Разумеется.
Возьмем мою машину.
Они быстро сбежали вниз и подошли к автомобилю в то время, когда какая-то машина резко затормозила около них с визгом колес. Из нее выскочил Зентек, он успел сделать только шаг по направлению ко входу в отель, когда один из монахов схватил его за руку.
Как это? Это не вы поехали с вашей сестрой?
А где она?
Отъехала в вашей машине с монахом в капюшоне!
Малгожата, не обращая внимания на направление, в котором они ехали, даже не заметила, когда машина выехала из города и, увеличив скорость, углубилась в лес.
Ничего не говори сказала она, опираясь на его плечо. Я сама все знаю. Как я могла это сделать? Извини меня Я так перед тобой виновата Как хорошо, что ты снова со мной Ты еще любишь меня после
всего этого? и, не ожидая ответа, добавила так тихо, что он едва услышал ее голос из-за шума двигателя: Потому что я тебя люблю больше всего на свете. Не думай, что я перестала бояться. Я боюсь. Но мне уже все равно Ты его сегодня схватишь, правда?
Она посмотрела на него. Медленно, не отводя глаз от дороги он повернулся к ней и быстрым движением снял с головы капюшон.
Я боюсь, что это будет не так просто, сказал он.
В какую сторону они поехали?! Зентек потряс его, как будто плечистый пан Каплинский весил столько же, сколько ребенок.
Туда Садитесь, капитан! Я поручник Каплинский из Главной Комендатуры и приставлен для охраны панны Маковской.
Быстро! Зентек наклонился к ведущему машину Каплинскому. Включите сирену! Здорово вы ее охраняли! Быстрей!
Сирена громко завыла. Они мчались освещенной улицей. Машины, едущие навстречу, торопливо съезжали с дороги. Машина миновала последние освещенные точки окон и углубилась в лес. Перед ними была пустая дорога
Что что происходит? вдруг спросил человек на заднем сидении машины.
Тихо! Каплинский, не поворачиваясь, сделал рукой знак и снова схватился за руль. Милиция. Мы преследуем убийцу.
Что ж, я хотел иметь маскарад с переодеваниями, вот и попал на него, с покорностью сказал Рогальский и закрыл глаза, потому что машина как раз объезжала на безумной скорости крестьянскую телегу, которая без огней тащилась по краю дороги.
Они проехали один поворот, потом второй. Сто двадцать километров. Снова поворот. Машина угрожающе накренилась и выехала на прямой отрезок дороги, освещенный светом фар.
Мне чертовски жаль, сказал Врублевский, не отводя глаз от дороги, что я должен вас убить. Вы мне нравитесь. Жаль, что я не сделал этого тогда. Незнакомые люди это всего лишь незнакомые люди. Вы очень хороши собой. Вы должны жить. Но, к сожалению, у меня нет другого выхода. К тому же у меня впечатлительная натура. Прошу поверить мне, что одно дело убивать людей издали из автомата и совсем другое собственноручно на близком расстоянии В этом есть какая-то интимность, которой следует избегать, потому что потом это отягощает воспоминания