но тем не менее пляж, солнце; танцев и отдыха вас при этом никто не лишает. За работу, Золушка! Желаю вам успеха. Когда нам удастся поймать преступника, вы вернетесь домой и будете вспоминать эти несколько недель, проведенные у моря, с большим удовольствием. Золушка, прошу вас надеть туфельки!
И Малгожата Маковская тоже неожиданно улыбнулась сквозь слезы. Она наклонилась и всунула свои маленькие ножки в узкие лодочки шпилек.
Но ни полковник, ни капитан Зентек не услышали и не заметили, что губы ее тихо двигаются.
Не буду Золушкой, прошептала девушка. Не буду Но как это сделать? Боюсь, боюсь, боюсь
Когда она выпрямилась и посмотрела на них, Зентек с удивлением увидел, что у нее огромные голубые глаза, которые смотрели так невинно и умоляюще, что он внезапно почувствовал желание позаботиться об этой беззащитной, наивной девушке и уберечь ее.
Он потряс головой, чтобы избавиться от этого странного ощущения. В эту самую минуту он заметил, что полковник наблюдает уже не за девушкой, а за ним.
И, возможно, ему это только показалось, но он мог бы поклясться, что в глазах полковника было явное веселье.
Хорошо, холодно сказал капитан Зентек. Раз вы уже готовы, приступим к обсуждению подробностей нашего плана.
Да. Малгожата Маковская кивнула красивой черноволосой головкой, и капитан быстро начал рыться в бумагах на столе своего шефа, хотя не мог понять, что он там ищет.
Но ему не хотелось, чтобы ктото из них увидел, как он покраснел до ушей.
Глава шестая
Служащий отошел от окна и застыл в позе, полной почтения.
Женщина, которая вошла в комнату, была молодой, черноволосой, стройной и красивой. Она расстегнула пуговку летнего дорожного костюма, сняла перчатки и осмотрелась. На секунду служащему показалось, что эта красивая женщина чемто испугана. Но, когда она вынула из сумочки и с улыбкой протянула ему десятизлотовый банкнот, он поклонился и молча вышел. Идя по коридору, он усмехнулся про себя. Ему было только пятнадцать лет, но женская красота произвела на него большое впечатление. Впрочем, молодые девушки, как правило, были с ним гораздо любезнее, нежели те, которые были старше лет на десятьпятнадцать. Старушки были добры к нему, но имели обыкновение расспрашивать, ходит ли он в школу и как учится. Оказавшись внизу, он уселся за свой стол, наблюдая за прогуливающимися через открытые двери отеля.
Тем временем молодая женщина, которая осталась одна в комнате, осмотрелась еще раз, недоверчиво подошла к кровати, уселась на ней и подпрыгнула несколько раз, как ребенок, пробуя пружинность матраца. Потом встала и подошла к открытому окну. Солнце осветило ее лицо, она закрыла глаза, но сразу же открыла их снова и сосредоточенно стала смотреть в голубую даль моря, где у самого горизонта на восток плыл маленький, как игрушечный, кораблик, сопровождаемый полоской черного дыма.
Она смотрела долго, пока глаза у нее не начали слезиться. Потом повернулась и потянулась к своей маленькой сумочке, из которой вынула темные очки. Когда она надела очки, внимательный наблюдатель после некоторых колебаний смог бы узнать в ней прежнюю Малгожату. Она посмотрела на море еще немного, а потом вернулась к кровати. Затем начала обходить комнату, слегка прикасаясь ко всем предметам. Остановилась перед монументальным ящиком телевизора, открыла дверь ванной комнаты, заглянула и удивленно покачала головой. Она вошла туда и повернула два вращающихся зеркала, в которых отражался ее элегантный силуэт. Стоя перед одним из них, она легким красивым движением поправила волосы и улыбнулась себе. Вернувшись в комнату, она остановилась у кровати и подняла телефонную трубку. Аппарат был белого цвета, и вместо шнура у него была плотно скрученная спираль, которая растянулась, когда Малгожата поднесла трубку к уху.
Центральная, слушаю, раздался любезный голос в трубке.
Что? Нет, ничего, прошу прощения. Испугавшись, она быстро положила белую блестящую трубку на место.
Наверху она только теперь заметила очень красивую люстру с тремя рожками. Она подошла к стене и нажала одну из имеющихся там кнопок, потом вторую, потом третью. Но люстра не загоралась. Девушка пожала плечами и подошла к чемоданам.
Она стала вынимать оттуда одно за другим белье, пижамы, блузки. Она слегка оглядывала
их, бросая на кровать, тихо напевая и постоянно удивленно качая головой.
Ктото тихо постучал в дверь.
Прошу
Она выпрямилась и улыбнулась. Но это был не капитан Зентек. В дверях стоял невысокий лысый мужчина в белой куртке. Он поклонился и, держа ладонь на ручке двери, сказал:
Добрый день, уважаемая пани. Вы звонили, правда? Хотите причесаться и помыть головку после путешествия, не правда ли?
Я?.. Нет Она испуганно покачала головой. Я только вошла, извиняющимся тоном сказала она.
Раздался другой стук.
Молодая, изящная, немного излишне подкрашенная девушка, также в ослепительно белой одежде, улыбнулась Малгожате.
Добрый день! Маникюр, не правда ли?
Малгожата открыла рот, но прежде чем она успела ответить, раздался третий стук.
Что подать уважаемой пани? Чтонибудь из еды или из напитков? Может быть, мороженое, потому что сегодня очень жарко? Официант с убийственными бакенбардами остановился в ожидании, с салфеткой, переброшенной через руку.