Но все же такие принципы разрушают общество абсолютно подрывают его, горячо продолжил мистер Каррингтон, и его квадратное, массивное лицо постепенно багровело.
Полагаю, это так, дружелюбно
ответил мистер Мэнли. Но если кто-то хочет иметь это право и действовать в соответствии с ним, что вы собираетесь с этим делать? Например, если бы я смог узнать, кто убил лорда Лаудуотера, и решил бы не говорить об этом как вы смогли бы меня заставить?
Если было бы много людей с подобными принципами, то общество скоро нашло бы способ защитить себя, сказал поверенный тоном человека, оскорбленного в своих нежнейших чувствах.
Тогда для этого пришлось бы прибегнуть к пыткам, весело заметил мистер Мэнли.
Но позвольте вам напомнить, что это преступление быть соучастником до или после убийства, с неким торжеством заявил поверенный.
О, я не собираюсь заходить настолько далеко, возразил мистер Мэнли. Человек может полностью одобрять убийство, не будучи готовым способствовать его совершению.
Мистер Флексен засмеялся и сказал:
Я понимаю точку зрения мистера Мэнли. Иногда я ощущал желание быть судьей, а не только следователем особенно на Востоке.
И вы следовали своему желанию, сказал мистер Мэнли с благожелательной уверенностью.
Возможно, да, а возможно, и нет, ответил мистер Флексен, улыбаясь ему.
Война перевернула все. Я никогда не слышал подобных идей до войны, проворчал поверенный.
Когда Холлоуэй принес кофе и сигары, в комнате стояла тишина. Когда он удалился, мистер Флексен произнес почти раздраженно:
Просто удивительно, что лорд Лаудуотер сохранил так мало бумаг.
Не знаю, беспечно обронил мистер Мэнли. В течение тех шести месяцев, что я здесь, мы никогда не испытывали нехватки в бумагах. Мне казалось, он сохранил все бумаги, которые были необходимы.
Мне кажется очень странным уничтожение его расчетных книг, заметил поверенный. Человек обычно хочет знать, как он потратил свои деньги в определенном году.
Уверен, что я не хочу этого знать, возразил мистер Мэнли. И, конечно, не особенно приятно иметь на виду расчетные книги.
Однако они могли бы оказаться очень полезными в этом случае, возразил мистер Флексен. Конечно, они не поведали бы нам чего-то, что мы рано или поздно не сможем выяснить, но они могли бы сберечь нам немало времени и сил. Они могли бы навести нас на след другой юридической фирмы, которая выполняла для лорда Лаудуотера определенное задание.
Что ж, ни одна фирма, кроме фирмы мистера Каррингтона, не выполняла для него никаких заданий за последние шесть месяцев, заявил мистер Мэнли, поднимаясь. Я хочу воспользоваться лунным светом и прогуляться, так что оставлю вас продолжать работать над убийством. А пока я прощаюсь.
Он медленно вышел из комнаты, и, когда за ним закрылась дверь, поверенный серьезно произнес:
Ненавижу чудаков.
Его слова прозвучали искренне.
О, не думаю, что он чудак, снисходительно сказал мистер Флексен. Он слишком умен, вот и все.
Нет ничего настолько опасного, как слишком много ума. Это всегда доставляет неприятности другим людям, заметил поверенный. Вы думаете, он действительно что-то знает?
Что-то он знает хотя, думаю, ничего действительно значимого, ответил мистер Флексен. Но, полагаю, вы заметили, что ему нравится чувствовать себя важной персоной. И то, что он знает, что бы то ни было, помогает ему чувствовать себя таковым. От этого нет вреда. Кстати, наблюдалось ли в семье леди Лаудуотер какое-нибудь психическое заболевание?
Нет, я никогда не слышал об этом, и почти наверняка узнал бы, если бы что-то подобное имело место, с некоторым удивлением ответил поверенный.
Вы правы, согласился мистер Флексен.
К слову, как вы поладили с газетчиками? поинтересовался поверенный.
Я запустил дело так, что их действия будут очень полезны для меня, и в то же время я дал им именно то, что они хотели. Я также думаю, что, когда они полностью опубликуют ту историю, что я предоставил им, то, скорее всего, они закроют дело разве что нам действительно удастся раскрыть его. Я постарался обратить их внимание на то, что приговор коронерского жюри присяжных пример упертости и глупости и что они поймут, насколько маловероятно добиться осуждения за убийство с подобным медицинским заключением, если мы полностью не раскроем дело.
Но все-таки в газетах поднимется ужасная шумиха, заметил мистер Каррингтон с недовольством поверенного, который всегда делает все возможное, чтобы избежать ужасной газетной шумихи.
О да. Это была необходимость. Благодаря этой шумихе я надеюсь получить доказательства, которые раз и навсегда разрешат вопрос во всяком случае, по моему мнению, был ли лорд Лаудуотер убит или нет.
Но, конечно, у вас нет сомнений на этот счет? резко спросил адвокат.
Совсем небольшие, и тем самым я могу избавиться от этих сомнений, ответил мистер Флексен.
Мистер Мэнли размышлял над тем, что Хелена могла сделать, чтобы подвести себя под подозрение. Он вспомнил, что она говорила о своем намерении обсудить с лордом сокращение ее пособия вдвое и ее замечание о том, что она знает привычки лорда и наверняка сможет устроить разговор, чтобы обсудить с ним это. Потому он считал вполне вероятным, что Хелена отправилась увидеться с лордом в ту самую ночь ночь его убийства и что кто-то видел ее. Если это было так, он надеялся, что она расскажет ему об этом, чтобы они могли вместе разработать какой-то способ предотвратить неприятности, которые могли стать следствием того неудачного совпадения, что разговор Хелены с лордом произошел в столь неудачное время. Мистер Мэнли был уверен, что сможет придумать такой способ он никогда не отрицал факта своей исключительной изобретательностью.