Все это я говорю сам себе, а потрескивание продолжается, и ощущение постороннего присутствия не проходит.
Могу поклясться, что звуки исходят из комнаты Кри-Кри.
И верно, дверь его комнаты робко приоткрывается, как раскрывается бутон розы.
Без паники! Пока незачем выходить из себя. Это либо сам актер, либо его пассия.
При слабом свете, льющимся из комнаты актера, я понимаю, что это Элеонора. Она скользит между створкой двери и моим креслом.
Я тихо окликаю ее, чтобы узнать, куда она направляется, но оказывается, что никуда. Очаровательная особа немедленно и очень развязно усаживается на подлокотник моего кресла.
Ее запах заполняет все вокруг.
Вы спите? спрашивает меня фея.
Разве
в вашем присутствии это возможно, прекрасная Элеонора?
Ночью все кошки серы, и я не так робею перед ней. Я сразу же нахожу ее упругие груди, соски которых легко прощупываются сквозь тонкую ткань пеньюара.
Вы пришли ко мне, моя богиня?
Да, да, да.
Она опускается у моих ног на колени, отбрасывает плед, и наступает волшебная римская ночь. Ее прелестные губки целуют мою игрушку. Какой поцелуе, какой божественный поцелуи. Ее ласковый язык нежен. Он вызывает безумный восторг. И наступает экстаз.
Мы разъединяемся, чтобы перевести дыхание, ибо каждое живое существо нуждается в глотке кислорода.
А он? спрашиваю я, как каждый любовник, когда муж спит где-то поблизости.
О, будьте спокойны!
Она произносит это с нескрываемым презрением.
Вы сразу понравились мне до безумия, добавляет она.
Безумия и во мне сколько угодно. Сейчас я вас познакомлю с тем, что представляет собой Сан-Антонио.
Неплохо сформулировано? Я не ощущаю никаких угрызений совести и не считаю нужным лишать себя того, что само идет в мои руки. Но ревность, мелкая и низменная ревность все же живет в моей душе, потому я добавляю:
Значит, Кристиан вас не удовлетворяет?
То есть, как он может меня удовлетворять? Он же импотент!
Он?!
Да! хохочет мое насмешливое дитя. У него совсем не работает аппарат, она проверяет мой, и его величина так ее поражает, что она не может сдержать восхищения:
А у вас-то
Как видите, в полном порядке.
И это сейчас! После всего, что было?
Конечно! Я думаю, что это было только началом.
Тогда идем!
Куда?
Все равно, куда. В комнату Валерии.
Нет.
Почему?
Это будет
А я не прощу ей своего глупого положения!
Вы шутите? Зачем же вы с ним?
Мне платят за это.
Все равно. Часовой может думать о войне все, что угодно, но не смеет плохо думать о своем начальнике. Мне приказано охранять Кристиана, и я отсюда не уйду.
Я хочу вас!
Всегда к вашим услугам.
Тогда, где же?..
У меня есть плед. А под вашими ножками пол. Так опустимся же к вашим ступням, мой кумир.
Сумасшедший!
Сколько раз партнерши называли меня так! Она поднимается и сама расстилает мой плед на полу. Я, как всегда, наготове.
Но о, страшное разочарование! Моя ладонь скользит по ее горячим бедрам, и я делаю страшное открытие. Элеонора, волшебная Элеонора, богиня, фея Не женщина, а гермафродит!
Но ты же не женщина! лепечу я, остывая.
Она недоуменно отвечает:
Да. А в чем дело?
В чем дело?!
Увы, иногда нас охватывают дикие инстинкты. Почему при некоторых обстоятельствах выходишь из-под контроля? И почему собственные чувства руководят человеком, как им заблагорассудится?
Напрасно я размышляю. Это слишком сложно для меня. Спортсмен не может прыгнуть выше своих возможностей.
Я пытаюсь дать ей наслаждение, повернув ее попкой к себе, но едва не ломаю свой стержень, а бедняжка от боли спасается бегством.
Она врывается в комнату Кристиана, уронив по пути конную статуэтку святого Мартина. Раздается оглушительный грохот, Кристиан Бордо просыпается и зажигает свет.
Видя всхлипывающую подружку и меня в несколько неопрятном виде, он сразу все понимает.
Она хотела вас изнасиловать?
Да, действительно
И вы поняли, что
Да, тут смешение полов, отвратительный гибрид!
Гримаса злобы искажает лицо актера.
Ну-ка ты, бывший флик! Я запрещаю тебе оскорблять Элеонору в моем доме!
Тогда скажите ей, чтобы не лезла ко мне.
В это время открывается дверь напротив, и появляется блондинчик. На нем кружевная ночная сорочка.
Что здесь происходит? В чем дело? бормочет он спросонья и пытается ударить меня.
Я бью его в подбородок, и он валится на растеленный плед, который сыграл незавидную роль в моей невинной забаве.
Бордо сердится.
Сейчас же убирайтесь отсюда прочь, солдафон! Завтра же подам на вас жалобу за попытку изнасилования и дебош в моей спальне!
Я первым обнародую вопрос о насилии и сделаю достоянием гласности все, что здесь творится: педерасты, гермафродиты! Сборище убогих и юродивых! Разврат!
Я говорю ему невесть что одни восклицания и междометия, а в ответ несется:
Этот тип обезумел! Он сумасшедший! Надо вызвать полицию!
Наконец, Элеонора решается и бежит к телефону звонить в полицию. Но тут появляется Берю, которого разбудил шум, поднятый нами.
Он в длинных кальсонах и майке, но при шляпе. Все думают, что он в черных носках, нет, он босой, просто порос черной шерстью.
Спускается
и Поташ. Появляется горничная, на этот раз настоящая женщина. В этом нет сомнения, потому что на ней прозрачная рубашка типа Беби, сквозь тонкую ткань которой просвечиваются все положительные качества ее обнаженного тела. Общее смятение от этого увеличивается. Среди криков и оскорблений, я вкратце объясняю Берю, что со мной случилось.