Джегер сунул руку в карман, извлек компакт-диск и бросил его летчику:
Поставь это. Четвертая дорожка.
Пилот посмотрел на диск и фыркнул:
Вагнер, «Полет валькирий». Ты уверен, что не хочешь «Дорогу в Ад»?
Он запел, барабаня пальцами по обшивке самолета в такт словам песни.
Джегер улыбнулся:
Прибережем это на обратную дорогу, хорошо?
Пилот закатил глаза:
Вам, англичанам, не мешало бы хоть иногда расслабляться. Ну ничего, сейчас мы вас, ребята, покатаем! Вам понравится.
Джегер не сомневался, что «Полет валькирий», музыкальная тема из успевшего стать каноническим фильма о войне во Вьетнаме «Апокалипсис сегодня», просто уникальным образом будет соответствовать стоящей перед ними задаче. Это также был компромисс с предложенным пилотом тяжелым роком, а Джегер свято верил в то, что экипаж расстраивать нельзя.
Перед пилотом и его экипажем стояла сложная задача благополучно выбросить из самолета десять человек, причем сделать это в строго определенной точке в небе, откуда они смогут спланировать на крохотный, свободный от тропических зарослей участок, от которого их отделяло десять километров пустоты.
В данный момент жизнь Джегера и всей его группы находилась в руках пилота.
Джегер обошел самолет и, подойдя к хвосту, поднялся на борт. Оказавшись внутри, он обвел взглядом полутемный отсек, лишь кое-где подсвеченный зловещим красным сиянием системы ночного освещения. Он насчитал девять человек. Десять, включая его самого. В отличие от того, к чему он привык в армии, Джегер плохо знал этих людей. И подготовка их сводилась к нескольким дням тренировок.
Его люди были полностью экипированы. Все они были одеты в массивные и неуклюжие защитные костюмы из гортекса, специально предназначенные для подобных прыжков. Это одеяние было ужасно неудобным и сразу после приземления в джунглях начинало поджаривать находящегося внутри человека. Но без этой защиты они замерзли бы насмерть во время длительного планирования под куполом парашюта сквозь ожидающую их снаружи разреженную ледяную синеву.
На высоте тридцать тысяч футов им предстояло оказаться на тысячу футов выше Эвереста, в смертельно-ледяной зоне. За бортом их ожидала температура минус пятьдесят градусов по Цельсию, а ветры на высоте, на которой летают пассажирские лайнеры, просто ужасающие. Без особого защитного костюма, маски, перчаток и шлема они в мгновение ока были бы мертвы, а им предстояло находиться в воздухе гораздо дольше.
Они не могли прыгнуть с меньшей высоты по той простой причине, что сложная траектория их планирования требовала скольжения на парашютах на протяжении почти сорока километров. Этого расстояния можно было добиться лишь после прыжка с высоты в тридцать тысяч футов. К тому же подобный затяжной прыжок с большой высоты сам по себе добавлял зрелищности для телевизионной аудитории.
В проходе лежали два гигантских контейнера, похожих на огромные рулоны туалетной бумаги. Они были такими тяжелыми, что их поместили на проложенные вдоль всего самолета рельсы. Хиро Камиши и Стефану Кракову, самым опытным
парашютистам группы, предстояло пристегнуться к этим рулонам непосредственно перед прыжком, с тем чтобы доставить их в намеченную зону приземления.
В них были упакованы надувные экспедиционные байдарки и дополнительное оборудование, слишком объемное и тяжелое для того, чтобы загрузить его в рюкзаки. Камиши и Кракову в буквальном смысле предстояло спускаться верхом на этих контейнерах. Джегер знал, что это просто невероятная физическая нагрузка, но не сомневался в том, что они справятся.
Более сложная задача ожидала только его самого Уилла Джегера. Но он напомнил себе, что уже совершил десятки тандем-прыжков, а значит, ему не стоит сомневаться в своей способности благополучно доставить Ирину Нарову на землю.
Он занял место напротив своих людей, занимавших сиденья вдоль одного борта «Геркулеса». Напротив сидели ПД парашютные диспетчеры, в задачу которых входила помощь членам экспедиции благополучно покинуть самолет.
Тут присутствовали люди из стран, разбросанных на половине земного шара, и им предстояло работать, ориентируясь на стандартизированное время. Джегеру предстояло сделать то, что он сделал бы, будь это военной операцией. Опустившись на одно колено, он завернул левый рукав.
Все посмотрели на меня! скомандовал он, перекрикивая гул турбин. Выставляем время по Гринвичу.
Фигуры напротив заворочались в неуклюжих костюмах, пытаясь добраться до своих хронометров. Для того, что ожидало их впереди, было жизненно важно синхронизировать часы участников экспедиции, всех до единого.
Их группе и зависшему над ними дирижаблю предстояло время от времени действовать в часовом поясе Боливии. Экипаж «С-130» летел из Бразилии, опережающей Боливию на один час. «Уайлд дог медиа» с ее штаб-квартирой в Лондоне в свою очередь на два часа опережала Бразилию.
Не было бы никакого смысла по окончании экспедиции вызывать самолет, если бы из-за разницы во времени он или группа прибыли к месту встречи с опозданием в три часа. Гринвичское время было общепринятым мировым стандартом, в соответствии с которым осуществлялись все военные операции. С этого момента то же самое предстояло делать и их экспедиции.