Да, у меня всё получилось, сказала я и поцеловала её.
Затем я запихнула бутерброд в рот в надежде, что от этого она не заметит моей лжи.
Ага, сказала я, я изобразила настоящую скромницу.
Ты, должно быть, приехала туда слишком рано, она положила руку мне на ногу. Папарации уже был там, или тебе пришлось подождать?
Я подождала несколько минут, я откусила ещё кусочек.
Хлеб у неё подгорел, поэтому на вкус бутерброд был как обугленный, с привкусом арахисового масла и джема.
Молодчина, сказала она, поглаживая мне ногу.
Я просто не могла заставить себя всё ей рассказать.
После еды мы уютно устроились на диване и шептались друг с другом тихими голосами, похожие на мурлыкающих кошек.
У тебя красивые волосы.
И у тебя тоже.
Мы ласкали друг друга, целовались. Солнце лилось сквозь раздвижные стеклянные двери, заливая нас светом. Щёки Джейн были нежными и пылающими. Её глаза блестели. Ритм её голоса гипнотизировал.
"Запомни этот миг, сказала я себе. Потому что скоро всё изменится".
Когда Джейн встала, чтобы сходить в туалет, я проверила свой телефон. Диего прислал:
Бляха-муха! Как ты посмела вернуться в Нью-Йорк и ничего мне не сказать?
уютно завернувшись в халат, вернулась в гостиную и, зевая, достала из кармана телефон.
Джейн, я должна тебе кое-что сказать.
Она посмотрела на экран.
Прости, сказала я, я больше не хочу прятаться.
Не отрывая глаз от экрана, она была спокойна, спокойна, спокойна и вдруг вздрогнула:
В смысле?
Мне очень жаль.
Что жаль?
Она подняла на меня глаза.
Мне так жаль, Джейн.
Её лицо потемнело. Полная злобы, она бросилась на меня и отвела руку.
Я могла бы закрыть лицо руками, но не сделала этого.
38
Она ударила меня несколько или дюжину раз я сбилась со счёта. Затем она конфисковала мой телефон за недоверием. После этого она просмотрела мои сообщения и сочла меня более ненадёжной, чем изначально думала.
Я просила тебя никому не рассказывать о нас, а ты пишешь Энди: "Я влюбилась в Джейн". Ты сфотографировала меня на пляже, когда я отвернулась. Что, блин, это за фотки, на которой я сплю? Ты что, примеряла все мои наряды, пока меня не было? Боже мой, ты в моем платье! она рассмеялась. Ты просто одержима мной.
Она говорила всё это из-за двери ванной, а я рыдала. От рыданий мне стало ещё больнее, но я не могла остановиться.
О, Диего снова пишет: "Ответь мне наконец". Кстати, это написано заглавными буквами, если тебе интересно, она засмеялась. Давай напишем ему в ответ: "Привет! Да, я в Нью-Йорке, а Джейн Бейли лучшее, что когда-либо со мной случалось". Кнопка "Отправить"!
Через несколько секунд она спросила:
Кто такая Ким?
Я продолжала плакать. Давление в голове усилилось. Я приказала себе дышать.
Джейн, сказала я, думаю, мне нужно немного льда.
Она проигнорировала меня:
А, Ким агент! Она тут пишет: "Что за хрень! Так ты с Джейн?"
Джейн произнесла, что написала в ответ:
"Да, я с ума схожу по Джейн!"
Джейн, сказала я, пожалуйста, прекрати.
Честно говоря, милая, ты сама во всём виновата.
Затем она ушла. Я слышала, как она идёт по коридору, а затем звук её шагов затих.
Её не было некоторое время. В ванной не было часов, поэтому я не знала, который час, но мне показалось, что прошли часы. Я нашла немного ибупрофена и запила его водой, которую налила в держатель для зубной щётки. Потом я расстелила все полотенца на полу и устроила себе гнёздышко.
После полудня свет на улице стал ярче, затем потускнел. Я подумала, не звонила ли она тем психологам, пока я была в городе забыла спросить об этом, пока мы сидели на диване, потому что мне было так плохо из-за того, что я сделала.
Наступила ночь. Мне было больно при каждом движении. Особенно сильно болело левое плечо. При виде собственного опухшего лица в зеркале я испытала жалость к себе. Я приняла ещё ибупрофена, запив его водой. Я задавалась вопросом, оправимся ли мы когда-нибудь от этого?
Это последнее, о чем я, помнится, подумала перед тем, как заснуть на полу.
Я не шевелилась, удар эхом отозвался во мне, и я заплакала. Я ничего не могла с собой поделать.
Милая, она сидела на полу с пакетом льда в руках. Прости, я вышла из себя, она приложила лёд к моему лицу. Милая, мне так жаль.
Как и прежде, она извинялась тысячи раз. И, как и прежде, она заплакала вместе со мной, так что это сбивало с толку.
Или не сбивало с толку? Мы обе совершали ошибки и плакали из-за них. Через некоторое время она подняла меня с пола и повела вверх по лестнице, обняв за талию.
Я приготовила тебе ванну, сказала она.
Который сейчас час?
Девять.
Ты заперла меня там на весь день.
Я знаю, сладкая.
В ванной она помогла мне раздеться. Я могла бы сделать это сама, но хотела, чтобы она продемонстрировала свои чувства ко мне.
Она, казалось, была рада раздеть меня, а потом помогла залезть в ванну и спросила, не голодна ли я.
Что мне тебе приготовить?
Арахисовое масло и джем, услышала я свой голос.
После того, как она ушла, я закрыла глаза. Я увидела, как Марк выбирается из ванны, как он падает на пол, как кровь хлещет у него из головы.
Я проигрывала это видение падающего Марка снова и снова. Печаль переполняла мне сердце. Я дотронулась до своего лица, чтобы посмотреть, будет ли больно. Было. А потом я прикоснулась к нему снова и снова стало больно. Почему я продолжаю это делать?