Зато Страшила там самый умный, а у тебя как раз по всем предметам пятёрки за год, улыбнулась я. Ну, кто помнит слова песни? «Мы в город Изумру-удный идём дорогой тру-удной. Идём дорогой тру-удной, дорогой не прямой».
Заветных три желания, орали эти две стрекозы, пугая нестройным хором соседских кур по пути. Испо-о-олнит добрый Гу-у-двин!
К счастью, дальше они пели уже без меня, чудесно отвлекаясь и от не слишком весёлой ситуации, и от косых взглядов соседей. Мне на чужих людей было плевать, но что бы было с Настасьей, пройди она путь до маршрутки сама, даже думать страшно.
Дорога на обшарпанном микроавтобусе заняла у нас больше часа и стоила немало нервов водителю будто бы подарили права на прошлые выходные, в комплекте с самой маршруткой и домкратом. И словарём нецензурных слов.
Из салона мы буквально вывалились на конечной, и перед тем, как отправиться в путь, немного посидели на остановке. Девчонки тут же побежали к киоску с мороженым, раз уж щедрый отец заранее оплатил это лакомство. Мне тоже хотелось, но приходилось считать каждую копейку. Конечно, кое-какие деньги у Настасьи имелись, но я даже примерно не представляла, сколько будет потрачено в ближайшее время. Ещё неясно, сможет ли нам что-то одолжить этот мифический родственник
Я вытащила из кармана телефон и открыла нашу с Николаем переписку. Он отправил адрес своего двоюродного брата с припиской «хорошо вам провести время», но мне пришлось перечитать текст дважды, чтобы буквы на экране наконец перестали плясать. Первые сутки после перемещения желательно избегать любых физических нагрузок, а в идеале и нервных потрясений. У меня же день как начался с поездок, так ими и заканчивается. Хорошо хоть удалось нормально пообедать.
«Простите меня за эти слова, Настасья, мысленно проговорила я, но быть старой развалиной совсем не весело. Надо это как-то исправлять.»
В голову пришла забавная аналогия с мультиком, который смотрели вместе с дочкой лет так семь назад. Там просто чудесно показали, как молодую и считавшую себя неказистой девушку заколдовали в старуху, но она и не подумала отчаиваться. Наоборот, сбросив с себя груз зависимости от внешности, со рвением принялась за дело, напросившись в уборщицы к молодому магу и по пути совершая подвиг за подвигом. Кажется, сейчас я ощущала себя примерно так же.
Мам, на!
Едва не дёрнувшись, увидела перед собой две порции сливочного мороженого. Каждое уже надкусано, а мордашки Наты и Даши украсили липкие полосы, но девочки с энтузиазмом делились с мамой теми радостями, что были им доступны прямо сейчас.
«Даже у старушки получилось», улыбнулась про себя я, откусывая по очереди от каждой порции. «А у меня такие две помощницы! И жизнь Насте наладим, и изменнику отомстим.»
Когда с мороженым было покончено, а лица девочек снова стали чистыми, мы собрались в дорогу. На улицу начинали опускаться сумерки, а идти по прикидкам было почти километр. Заводить ещё одну бодрую песню никто не стал, но близость окончания пути произвела примерно тот же эффект. И вот уже через полчаса мы стояли перед забором с нужным адресом.
Я застыла, оглядывая высокий металлический забор с каменными колоннами.
Мам, почему-то шёпотом проговорила Даша. Смотри.
И правда, Изумрудный!
Тёмно-зелёный забор уже производил внушительное впечатление. Но то, что крыша большого одноэтажного дома была такого же цвета, действительно наводило на странные мысли.
Я перепроверила адрес, но ошибки не нашла. Хотелось бы надеяться, что Николай не подшутил над нами так жестоко. Хотя с него бы сталось обмануть, а потом ждать, чтобы строптивая жена и вправду вернулась, поджав хвост. В Настасьиных воспоминаниях, которые очень потихоньку приходили ко мне, муж таким не был. С другой стороны, она не помнила и изменника, однако вот он, во всей своей красе.
Звонка на калитке не было, и я осторожно постучалась. Подождала для порядка, и ударила ещё, но теперь уже ладонью. Дашка, уставшая тащить рюкзак, совершенно бесхитростно подошла к забору и от души постучала по нему ногой. Но до того, как я успела сделать девчонке замечание, сбоку послышался голос Наты.
Тут ещё одна калитка по другую сторону от ворот, спокойно заявила младшая. И она открыта.
По-прежнему ощущая неловкость, я зашла во двор. Вначале очень осторожно, на случай злой собаки. Но цепного животного, ни злого, ни доброго, здесь не имелось, зато на крылечке сидел откормленный холёный кот. Такие не живут абы где и у кого, так что детей я позвала за собой, немного успокоившись.
Во дворе нам по-прежнему никто не ответил. Но темнота постепенно опускалась на землю, а мы были очень уставшими с дороги и элементарно
голодными. Решив, что с любезностями можно и подождать, я поднялась на крыльцо и решительно толкнула входную дверь.
Как выяснилось, попали мы прямиком в кухню. Дом был и вправду на двух хозяев, но вот кухня здесь общая. Я прошла вглубь, сгружая сумку на ближайший стул. Дашка плюхнулась на скамейку рядом, а Наташа осталась стоять, осматриваясь вокруг. Окликнув хозяев ещё раз, я щёлкнула выключателем вдруг свет привлечёт того самого брата Коли лучше, чем наши крики? Ничего.