Как часто, подумала я, наши разговоры вот так неожиданно обрываются.
Но меня это не волновало. Мои мысли были заняты завтрашним днем.
Из окна нашей спальни мы видели кареты подъезжавших гостей. В этот торжественный вечер сквер перед домом был полон экипажей должно быть, не мы одни давали званый обед.
Было около восьми часов. Предполагалось, что мы уже в постели, чтобы хорошенько выспаться и рано утром, до того как на улицах перекроют движение, выехать из дому. Нам не сказали, чье приглашение решено было принять: Понсонби или Сэнсонов. Поскольку мама брала нас с собой, мисс Белл решила поискать вместе с Эвертон удобное место для наблюдения за шествием. У каждого из слуг были свои планы. Рози предпочла ни с кем не объединяться.
Вы пойдете совсем одна? спросила я у нее. Рози с усмешкой взглянула на меня.
Не задавайте праздных вопросов, тогда не услышите лживых ответов, сказала она.
У отца в этот день были, вероятно, свои обязанности, не знаю, какие именно. Для меня было важно одно: чтобы его не было с нами. Он бы непременно все омрачил
Посмотрев на прибытие экипажей, мы с Оливией устроились в нашем уголке у перил
и стали наблюдать, как гости поднимаются по лестнице.
Мама блистала в вечернем платье, отделанном розовым бисером и жемчугом. На голове у нее была узкая бриллиантовая диадема. Выглядела она изумительно. Папа стоял рядом с ней. В черном костюме и гофрированной сорочке, он казался очень величественным.
До нас доносились их голоса и отдельные замечания гостей.
Как любезно, что вы приехали.
Так приятно вас видеть.
Что за чудесная прелюдия к великому дню. И так далее в том же духе.
Потом мое сердце затрепетало от удовольствия: к моим родителям приближался капитан Кармайкл.
Значит, он вернулся в Лондон, как и обещал. Он казался таким красивым, хотя и не был в мундире. Такой же высокий, как отец, он производил не менее сильное впечатление, но совсем в другом роде: в то время как отец распространял напряжение и мрачность, капитан Кармайкл излучал веселье.
Он отошел, а родители приветствовали следующего гостя.
Я не знала, как быть; мне очень хотелось надеть медальон именно сейчас, но я не смела, потому что в моем ночном костюме он был бы заметен. В настоящий момент он лежал у меня под подушкой в полной безопасности.
Когда все гости поднялись, я продолжала оставаться на своем наблюдательном пункте.
Вернусь в постель, сказала Оливия.
Я кивнула, и она тихо ушла, а я все сидела, надеясь, что капитан Кармайкл еще выйдет и я хоть на минутку снова увижу его.
Я прислушивалась к гулу разговоров. Скоро все спустятся в столовую на первом этаже.
На лестничной площадке появилась мама в сопровождении капитана Кармайкла. Они о чем-то тихо разговаривали, а скоро к ним присоединилась еще одна пара. Они немного постояли вместе, беседуя. Речь, разумеется, шла о юбилее.
Мне слышны были обрывки фраз:
Говорят, она отказалась надеть корону.
Да, она будет в шляпке.
В шляпке! Подумать только!
Тс-с! Оскорбление королевского достоинства!
Но ведь это правда. Галифакс сказал ей, что народ за свои деньги хочет видеть золото, а Розбери говорит, что империей следует управлять при помощи скипетра, а не шляпки.
Это снизит королевский уровень празднования.
Друг мой, там, где появляется она, все поднимается до королевского уровня.
После этого до самого верха отчетливо донесся голос капитана Кармайкла:
Верно, надеюсь, что она настояла на изменении постановлений, введенных принцем-консортом относительно разведенных женщин?
Да. Просто невероятно, правда? Она хочет, чтобы эти бедняжки, невинные жертвы развода, допускались к участию в празднествах.
Несколькими секундами раньше на площадку вышел отец.
Но ведь это разумно, говорил капитан. Почему их следует карать за то, в чем они не виноваты?
Безнравственность должна всегда караться, провозгласил отец.
Дорогой Трессидор, возразил капитан, невиновная сторона не должна страдать. Почему бы, в таком случае, ее называли невиновной?
Принц-консорт был прав, настаивал отец. Он исключил всех, замешанных в этих отвратительных процессах, и я рад, что Солсбери решительно воспротивился приглашению разведенных иностранцев.
Но нельзя же забывать о человечности! продолжал капитан.
Отец произнес холодным тоном:
Это вопрос принципа.
Пойдемте лучше обедать, вставила мама. Почему мы стоим здесь?
Она явно хотела поменять тему разговора. Когда они начали спускаться, кто-то обратился к ней:
Мне говорили, что завтра вы будете у Понсонби.
Нас любезно пригласили и Сэнсоны. Мои девочки полны ожидания.
Голоса затихли.
Я посидела на лестнице еще некоторое время, размышляя; мне показалось, что отец и капитан Кармайкл недолюбливают друг друга.
Потом я проскользнула в постель, нащупала свой медальон под подушкой и скоро заснула.
На следующее утро мы рано встали, и мисс Белл уделила большое внимание нашему туалету. Она долго изучала наш скромный гардероб, прикидывая, какие платья лучше всего подойдут к маминому наряду, и остановилась, наконец, на темно-зеленом для меня и цвета фрез для Оливии. Фасон у обоих был одинаковый: юбка с воланами, закрытый корсаж и рукава до локтя. Мы надели белые чулки и черные башмаки, в руках держали белые перчатки, а на голове у нас были соломенные шляпы с лентами в тон наших платьев.