Всем гарпиям по новой "Молнии"! засмеялась ловец Белла Норрис.
Выше нос, крошка! У нас полный комплект метел выбирай любую, обняла Джинни Вэл Морган и, быстро отстранившись, почему-то покраснела.
Мне не нужна любая. Мне нужен мой "Нимбус", резко ответила Джинни. Приторные нежности Вэл ее всегда раздражали. Эта метла...
Твой "Нимбус" теперь остается только выбросить, перебила ее Гвеног Джонс. Ты прекрасно знаешь, что починить метлу невозможно. Если, конечно, ты не намерена свернуть себе шею. Переодевайся быстрее, Поттер! Мы теряем время. Итак, мои дорогие гарпии, задача номер один...
Вы не понимаете... на мгновение Джинни показалось, что она не в силах сдерживать слезы. Не хватало, чтобы Гвеног Джонс увидела, как она плачет. Ты не понимаешь... Это не просто метла. Это память о брате.
В воздухе снова повисла тишина. Все уставились на Джинни.
На поле! По метлам! скомандовала Джонс. Ее голос неожиданно дрогнул, но виду она не подала. А ты останься.
Игроки покинули раздевалку. Очевидно, крошку Уизли ждет хорошая трепка.
Какое-то время Джинни и ее капитан молча смотрели друг на друга. Затем красная, как рак, охотница бросила на пол то, что осталось от ее метлы, и тяжело опустилась на скамейку. Сердце бешено колотилось, к груди подступил жар.
Что за выходки, Поттер?
Гвеног Джонс села рядом. Ее смуглое обветренное лицо выглядело уставшим, как будто она все эти годы была не капитаном команды по квиддичу, а клиническим психологом.
Джинни закрыла лицо руками. Нет, она не заплачет. Оправдать свое прозвище? Никогда!
И все-таки ей не понять, почему Гвеног Джонс такая непробиваемая. Иногда Джинни казалось, что у нее нет сердца. Только мозг (квоффл вместо мозга!), и думает она лишь об одном о квиддиче.
Крошка Уизли, приди в себя! Тренировка еще не началась, а ты уже вышла из строя. И физически, и морально. Меня это не устраивает.
А меня не устраивает, что в нашей команде завелась дрянь, Джинни смело посмотрела в глаза своему капитану. Она никогда не боялась Джонс, разве что совсем чуть-чуть, в самом начале спортивной карьеры. Это же не капитан Поттер, рядом с которым она постоянно краснела, заикалась и несла всякую чушь. И еще... я уже полгода как Поттер. Я не крошка Уизли.
А ведешь себя как крошка. Квиддич для сильных духом. Запомни это.
Джинни не ответила. Почему эта чертовка всегда права?
Про дрянь уверена? Где доказательства?
Я не знаю. Кто бы это ни был, он среди нас. Но пусть это останется на его совести. Одно непонятно: за что?
Эх, Поттер, если бы я спотыкалась о каждую подлость, с которой встречалась в своей карьере, я бы никогда не стала капитаном. Ты думаешь, у меня не было сломанных метел? Были. И не одна. Но уверяю тебя, сломанная метла не так страшна, как пробитая бладжером голова.
Гвеног... Гвен... Я летала на этой метле с пятого курса.
Джинни... Джин... Может, мы еще вспомним войну с Волдемортом и дружно поплачем с тобой о несчастной любви? Давай! Прямо во время матча с "Торнадос". Забьем на лигу!
Несмотря на сарказм, Гвеног Джонс не выглядела раздраженной. Это радовало. Джинни и раньше замечала, что они с капитаном на одной волне. И вместо того чтобы огрызнуться, она расхохоталась. Джонс умела приводить игроков в чувство.
Проси у Поттера "Молнию" и летай. Летай, крошка Уизли, на тебя вся надежда. Пока Морган ползает как сонная муха, мы уязвимы. Не хватало, чтобы и ты расклеилась. Возьми себя в руки.
Гвеног Джонс потрепала Джинни по щеке, взъерошила рукой рыжие волосы. Ладони
Гвеног были покрыты мозолями. У Джинни тоже есть мозоли от метлы.
Спасибо, Джонс, улыбнулась она в ответ.
А теперь домой. Придешь в себя, успокоишься. И чтобы завтра как новенькая!
Джинни трансгрессировала домой прямо из раздевалки. Выходить на поле и встречаться с девчонками не хотелось. Сломанный "Нимбус" она взяла с собой. Вдруг удастся его починить. Может, Гарри что-нибудь придумает?
И тут Джинни вспомнила, как во время матча с Хаффлпаффом на Гарри напали дементоры, а его "Нимбус" угодил в Гремучую иву. От метлы осталась куча щепок и сломанных прутьев. Никто не придумал, как ее восстановить.
Сразу рассказывать Гарри о сломанной метле Джинни не планировала. По крайней мере до вечера, пока он не вернется из Аврората. Она же не Флегма, которая по каждому поводу отправляет Биллу Патронуса.
Все, что ей сейчас было нужно, это скорость. Проветрить мозги и пореветь, пока никто не видит. Потому что на людях плачут только слабаки, а Джинни не такая. Никогда не была такой.
Акцио, "Молния"! вытащив из кармана джинсов волшебную палочку, Джинни с порога призвала из чулана старую метлу Гарри и взмыла в воздух. Что может сравниться с высокоскоростной "Молнией" лучшего ловца команды Гриффиндора? Ничто. Ну разве ее "Нимбус-2001", который уже не вернуть.
Джинни дала волю слезам. Во время полета можно плакать навзрыд. К счастью, на ветру слезы быстро высохли, и это ее немного успокоило. Но в висках по-прежнему стучало, и жгла назойливая мысль: "Это все из-за Гарри. Они же лопаются от зависти. А может, и сохнут по нему тайком".
Нашли чему завидовать. Посмотрели бы они, как легендарный Поттер кричит по ночам, просыпаясь от кошмаров в холодном поту, а потом засыпает под утро на руках у Джинни, или сидит часами, уставившись в одну точку, или срывается на нее в самый неподходящий момент... Любовь Гарри Поттера дорого стоит.