Я села, и тотчас же передо мною села тоже я.
Так, так!
А между прочим, у моего второго «я» довольно симпатичное все-таки лицо. Правда, не слишком красивое, но все же ничего себе. Бывают лица и похуже. Во всяком случае, глаза довольно умные, волосы черные, а зубы белые. Я чищу их утром и вечером. Но, пожалуй, самое красивое у моего «я» это бант. Однако что за безобразие? Красные губы раздвигаются, и «она» показывает мне язык. Мне? Себе? Ну, хватит! Будем серьезными!
Я щелкаю пальцем по курносому носу своего отражения в зеркале и говорю совершенно официально:
Ну, уважаемый бантик, смотри, как работают по-настоящему!
Чтобы не думать даже о сегодняшнем вечере в школе, я разулась, положила туфли на самый верх шифоньера, сняла бант, чулки и раскрыла учебник.
Итак, сказала я басом, начинается новая жизнь!
И в эту самую историческую минуту в квартире задребезжал звонок, потом в дверь моей комнаты кто-то постучал, а когда я крикнула «войдите», за дверью послышался голос дяди Васи:
Не проживает ли у вас дама пионерского возраста, Галина свет Сергеевна, высокочтимый товарищ Сологубова?
Проживает! Проживает! закричала я и бросилась к двери.
Дядя Вася такой выдумщик! Он всегда придумывает разные веселости.
Надеюсь, я попал в приемные часы? спросил дядя Вася и, прижимая руку к сердцу, важно поклонился. Тысяча извинений! Я не стал бы беспокоить такую серьезную даму, но кто-то требует вас к телефону!
Комната дяди Васи находится рядом с телефоном, и поэтому ему приходится почти всегда вызывать квартирантов к телефону. Но он никогда не скажет, кто вызывает, а говорит, будто звонят короли, артисты или разные другие знаменитости.
Он хотя и не молодой уже, а любит подурачиться, как школьник. Воображаю, какое у него было поведение, когда он учился в школе. Но у нас никто не обижается на дядю Васю.
Я побежала к телефону. Взяла трубку, приложила к уху.
Алло! Откуда говорят?
А трубка захлебывается, хихикает, и в ней такой шум, будто соединили меня с большой переменой.
Алло, алло! кричу я. Кто говорит? Я слушаю!
Галка, это ты? Говорю я! Валя! Не узнала? Алло, алло! Подожди немного. Я сейчас успокою Лильку. Такая настырная, что просто ужас. Одну минутку!
В трубке послышался визг и рев.
Алло! Галя, ты слушаешь? Извини, пришлось немного заняться воспитанием Лильки. Алло! Алло!
Ну, я же слушаю! В чем дело?
Понимаешь, зашептала трубка, это что-то ужасное Приходи сейчас же ко мне. Я должна сказать тебе важную новость!
Какую? Про что?
Придешь узнаешь! Это такая загадочная тайна умереть можно.
Скажи по телефону!
С ума сойти! Кто же говорит по телефону загадочные тайны?
Ну, тогда приходи ко мне!
Не могу! Папа ушел, а я сижу одна с Лилькой! Приходи поскорее!
У меня твердый план! закричала я. Сегодня никак не могу! Я даже разулась, чтобы твердо выполнить план.
Дура! Нет, это не тебе! Это Лилька мешает говорить о загадочной тайне. Просит, чтобы я ей открыла тайну. Понимаешь? Такая микроба маленькая, а ей уж подавай тайны. Уйди сейчас же, или я начну тебя воспитывать! Это не тебе, не тебе. Это все с Лилькой воюю! Ну? Придешь?
Не могу, понимаешь? Дала твердое слово никуда не ходить, пока не выучу все задачи по арифметике. А Лильке не смей говорить. Разболтает всем твою тайну. Сегодня же разболтает!
Тогда приходи скорее сама!
Ой, Валя, какая ты! Я же сказала не могу. Лучше и не проси. У меня же такое твердое слово. Ты ведь знаешь меня!
Ну, на минутку-то можешь забежать?
Нет, нет! Никак! Впрочем, возможно, что минут через двадцать я сумею прийти к тебе. Ну, в крайнем случае, минут через десять или через пять. В общем-то, никуда не уходи! Я уже иду!
Да и как же я могла не пойти? Нельзя же быть эгоисткой! Валя все-таки мучается со своей загадочной тайной, а я буду сидеть и выполнять свой твердый план?
Надо не только о себе думать, но и о своих друзьях. У меня, конечно, железная сила воли. Я могу и завтра узнать эту тайну. Ну а как же Валя? Можно ли ее оставить вдвоем с тайной? Она же мучается, наверное. Я и по себе знаю, как трудно хранить одной какую-нибудь тайну. Но зато когда поделишься с кем-нибудь секретами, сразу становится легко на сердце.
Ну, и кроме того, нельзя же готовить уроки и в то же время думать о тайне. Это все равно, что одной рукой играть на пианино, а другой дрова колоть.
Пойду, а уроки приготовлю завтра. Встану пораньше и приготовлю.
По арифметике в четверти двойка! Пятерок только две. Четверка одна. Все остальные отметки тройки!
Папа со мной не разговаривает. Мама не замечает меня. Даже в магазин не посылает.
Сегодня дядя Вася спросил:
Почему все так смешалось в доме Сологубовых? Что происходит у вас? Кто чем недоволен? Ты не покажешь мне свой табель? Уж не твои ли отметки всему причина?
Я сказала, что табель у бабушки, а сказала так потому, что мне просто стыдно было показывать свои отметки дяде Васе. Ведь если он увидит двойку, тогда пропадет все его уважение ко мне.
И вдруг я подумала: «А что будет со мной, если я останусь на второй год?»
Это ужасно!
Все ребята перейдут в следующий класс, а я буду только издали смотреть на них. Лийка Бегичева выпятит губы и скажет: