Вы, товарищ, наверное, с фронта?
С фронта, Владимир Ильич.
Как ваша фамилия?
Иванов.
Белых били, товарищ Иванов?
Бил.
Очень хорошо! Чем теперь заниматься намерены?
Белых бить, Владимир Ильич!
Прекрасно, товарищ Иванов! Ну, а потом, когда всех беляков перебьете?
Тогда до дому, Владимир Ильич, новую жизнь строить.
Очень правильное решение! Но для того, чтобы строить, товарищ Иванов, надо многое знать, а значит, необходимо что?
Учиться, Владимир Ильич.
Верно! Учиться. Учиться и еще раз учиться, это теперь главная задача. Не легкое это дело, но без учения не поднять нам страну. Ясно, товарищ Иванов?
Ясно, Владимир Ильич.
Справитесь, товарищ Иванов?
Справлюсь, товарищ Ленин!»
Старик
рассказывает, глаза у него блестят, становится он вдруг на полвека моложе, и хочется, чтобы он говорил и говорил еще, где-то чуть-чуть путая легенду с фактом, и у тебя не появляется ни малейшего желания остановить его и поправить. Ведь в основном-то, в главном он прав: обращаясь ко всем, Ленин, конечно, имел в виду и его, Иванова.
Когда я об этом думаю, мне начинает казаться, что я и сам видел Ленина, знал его, встречался и говорил с ним не раз.
Да и как же может быть иначе, если даже трехлетняя дочь моя узнает его на каждом портрете, а под самым нашим окном золотом по красному граниту выбито:
«В этом доме неоднократно выступал перед рабочими Владимир Ильич Ленин»
Выйду на улицу, встану лицом к фасаду старого здания и в лучах утреннего солнца в сотый, в тысячный раз читаю:
«В этом доме»
Читаю про себя, но хочется мне прочесть и вслух, громко, на всю улицу, на всю Москву:
«В этом доме» Вы слышите? В этом самом!..