Реките Минобэ, чему-то усмехнувшись, посмотрел на сына.
Глава 3
Я сказал, что могу дать экспортной конторе только десять процентов и ни йены больше. А контролировать аукционы будет галерея, которая эти аукционы проводит и тоже получит с цены десять процентов. Тема тут же закрылась, а Олег Иванович, обидевшись на мня, больше со мной не общался.
Я, впрочем, тоже ни с кем не общался, кроме госпожи Накамуры, посетителей моей выставки и журналистов, осадивших меня после выхода манги про нас с Тиэко. Мангу презентовали не в музее, а в галерее, собрав небольшую пресс-конференцию. Из галереи много картин переехало в музей и в нём оказалось достаточно места для рекламного мероприятия.
Однако, после того, как журналисты ознакомились с моими комиксами, вопросов у них стало больше и они осадили меня в музее, куда я обязан был являться к назначенному времени, для раздачи автографов и встречами с «акулами пера».
Но всё остальное время я тренировался.
Спортзал в «дедушкином» доме был небольшой и состоял из жесткого татами, макивар, мешков, разного веса и размеров гантелей, штанги с блинами, гимнастической лестницы с турником. Была ещё комната с настольным теннисом, где мы играли с Тиэко в промежутках между моими тренировками. В доме имелась сауна и приличного размера бассейн.
Территория поместья была небольшой. Я насчитал всего две тысячи беговых шагов по дорожкам проложенным вокруг дома, но территория не была огорожена и незаметно переходила в частный сектор, а
поэтому, в целях безопасности, я совершал пробежки по футбольному полю, вызывая неподдельный интерес у учеников, потому что не просто бегал, а во время бега выполнял разные движения руками: удары, блоки, махи, рывки, уклоны туловищем. Да и бегать я научился почти в полном приседе, а это со стороны, мне говорили, выглядело забавно.
Что ты делаешь? как-то спросил «папа» Тадаси Минобэ, понаблюдав за моими «ката». Какие странные у тебя ката.
Это я сам придумал боевые связки, имитирующие схватку.
Объясни.
Ну, вот Это блок ногой от удара ноги в ногу. Это я сам бью правой ногой по ноге. Это маваси в голову. Это добивание. Это блок сбивкой рукой переднего удара ногой, встреча коленом в живот и бросок противника вперёд. Добивание. Это от атаки маваси в голову ударом в колено опорной ноги. Это блок прямого удара ноги с разворотом и ударом уширо в живот. Я просто представляю нападавших и делаю то, что надо.
Мне, действительно очень хорошо получалось представлять нападающих. Это было почти, как когда я рисовал. Только это были движущиеся картинки. И я мог запускать их с разной скоростью.
Ещё когда я пытался «смотреть» фильмы, «записанные» в памяти «предка», у меня получалось запускать их прямо у себя перед глазами. Словно голограммы. И это было шедеврально. Потом, когда мне нужно было разрабатывать программу тренировок, я представлял сначала статические картинки, потом картинки в движении с Брюсом Ли,например, который демонстрировал разминку или приёмы. Потом, когда придумывал боевые связки на два-три удара, Брюс Ли помогал мне правильно двигаться.
Сейчас я защищался от ударов Брюса, а он мог бить очень быстро. Никто, кроме меня, «Брюса Ли» не видел, и поэтому мои движения казались странными, но очень похожими на настоящий бой. И не бой с тенью, а бой с реальным противником. Не знаю, но мне казалось, что я даже чувствую, как мои удары и блоки встречают тело.
А ну, давай и я с тобой, сказал папа Тадаси, как я стал называть его через два дня после нашего разговора в холле «дедушкиного дома».
Владимир Павлович добросовестно присутствовал на всех моих тренировках и хотя он говорил, что японский язык не знает, мы ни с кем, ни о чём ненужном не говорили. О пока ни кто об усыновлении меня Тадаси Минобэ не знал. И меня даже на чемпионат мира записали как Мичи Минобэ. Слово «мичи» переводилось, как «тропа». А слово Минобэ походило на название горы Минобу. Где, кстати жил отшельником целый год и тренировался основатель стиля карате Кёкусинкай Ояма Масутацу. Который, кстати, присутствовал на конференции, посвящённой моей выставке.
Вот такой, мля, символизм, ядрён батон.
Какой ногой бить в бедро?
Любой.
Снаружи, изнутри?
Всё равно.
Тадаси не пропускал мои утренние тренировки и сам тренировался, тоже практикуя карате. Ему было лет сорок, и двигался он всё ещё неплохо. Но медленно. Для меня медленно.
Он ударил подъёмом левой ноги по моему левому бедру изнутри. Я вскинул левое колено вовнутрь и встретил его голень коленом и тут же пробил левой ногой по его правому бедру снаружи, просто выпрямив ногу и перенеся на неё массу тела. Удар получился мощный и для Тадаси болезненный. Он поморщился.
А ну, ка по той же ноге, но снаружи правой, сказал он и ударил правой.
Я вскинул левое колено в сторону и встретил его голень своей костью, а потом ударил правой ногой по его левой ноге, а потом развернул таз вовнутрь и сделал левой ногой маваси в голову, остановив тюсоку возле его правой скулы.
Отличный удар. Даже ветром обдало. Ты, наверное, и свечу таким ударом затушить сможешь?
Не пробовал, сказал я, но обманул.