Утренний туман еще стелился над Окой, когда я приехал на площадку. Уже неделю здесь работала геологическая экспедиция. По всему полю темнели свежие шурфы, около буровых вышек суетились рабочие.
Леонид Иванович! ко мне торопливо шел старший геолог Василий Петрович Карташов, седой, коренастый, с изрытым морщинами лицом. Хорошо, что вы приехали. Тут такое творится, полный кавардак.
Он протянул мне папку с данными последних изысканий. Я бегло просмотрел цифры и нахмурился. Все оказалось даже хуже, чем я предполагал.
Вот здесь, Карташов развернул план участка, обнаружены карстовые пустоты. Глубина залегания
от пяти до пятнадцати метров. А вот тут, его палец переместился левее, плывун. Водонасыщенные пески, практически болото.
Я молча разглядывал схему. В будущем эти проблемы как-то решили, но как именно? В моей памяти я не нашел подробностей. Так сильно в историю создания ГАЗа я не углублялся.
И это еще не все, продолжал геолог. Идемте, покажу кое-что интересное.
Мы направились к дальнему шурфу. Спустившись по деревянной лестнице, Карташов посветил фонарем на стенку:
Видите эти прослойки? Здесь явно идет подземное течение. При малейшей нагрузке грунт может просесть.
Я внимательно изучал геологический разрез. Суглинки, супеси, прослойки песка Да, без серьезного укрепления фундаменты здесь не заложить.
Что думаете, Василий Петрович? спросил я, поднимаясь наверх.
Карташов тяжело вздохнул:
Честно? По всем канонам инженерной геологии здесь строить нельзя. Особенно такие тяжелые цеха. Придется искать другую площадку.
А если попробовать свайное поле? осторожно спросил я, вспоминая технологии будущего.
Сваи? геолог покачал головой. При таких грунтах? Да они уйдут, как в масло. Нет, тут нужно что-то другое
К полудню подтянулись остальные члены комиссии. В наспех организованном штабе, брезентовой палатке с походным столом, собрался технический совет.
Товарищи, положение серьезное, начал главный инженер строительства Воронцов. По данным изысканий строить здесь крайне опасно. Предлагаю рассмотреть альтернативные площадки.
Какие альтернативные? взорвался представитель горисполкома. Вы знаете, сколько сил потрачено на согласование этого участка? Сколько документов подписано?
А вы хотите, чтобы цеха ушли под землю? парировал Воронцов. Тут же карст, плывуны
Я слушал перепалку, разглядывая геологические разрезы. Что-то крутилось в голове, какое-то решение
Василий Петрович, обратился я к Карташову, а что если комбинированный метод? Свайное поле плюс укрепление грунтов.
Как именно? заинтересовался старый геолог.
Смотрите, я начал рисовать схему. Сваи разной длины, под разными углами. Создаем своего рода «корневую систему». А промежутки заполняем укрепляющим раствором.
Интересно Карташов склонился над чертежом. Но какой раствор? Обычный цемент здесь не подойдет.
А если добавить я замялся, подбирая термины той эпохи, специальные минеральные добавки? Для повышения проникающей способности?
К нашему разговору прислушались остальные. Воронцов подошел ближе:
Даже если теоретически это возможно, потребуется масса экспериментов. А время поджимает.
Значит, будем экспериментировать, твердо сказал я. Выделим опытный участок и проверим технологию.
Риск большой, покачал головой Воронцов. Если не получится, мы провалим все сроки.
Если не получится, тогда будем искать другое решение, я свернул чертежи. Дайте мне неделю. Василий Петрович, вы поможете?
Карташов задумчиво потер подбородок:
Знаете, в этом что-то есть Я видел похожий принцип в природе, как деревья закрепляются на склонах. Давайте попробуем.
Вечером я засиделся над расчетами. Нужно найти способ внедрить технологии будущего, не вызывая лишних подозрений. Впереди сложная работа, но первый шаг сделан. У меня появился союзник. Это уже немало.
Из окна штаба открывался вид на затянутое тучами небо. Кажется, собирался дождь. Скоро начнется осенняя распутица, а у нас еще конь не валялся. Надо торопиться
К концу июля на площадке стало совсем неуютно. Зарядили дожди, размыло дороги. Мы с Карташовым бились над расчетами в штабной палатке, когда полог резко откинулся и вошел промокший насквозь молодой человек в кожаной куртке.
Мирослав Звонарев, инженер-строитель, представился он, стряхивая воду с фуражки. Только что из Москвы, по распределению ВСНХ.
Я с интересом разглядывал новоприбывшего. Высокий, нескладный, с копной рыжих вьющихся волос и веснушками по всему лицу.
Очень интересные глаза. Яркие, зеленые, с каким-то странным золотистым отблеском. Такие глаза я видел в прошлой жизни только у своей бабушки, наполовину ирландки.
МВТУ? спросил я, разглядев на его куртке значок.
Так точно! Звонарев расплылся в улыбке, обнажив чуть кривоватые зубы. С отличием закончил. Специализировался на сложных фундаментах. Слышал, у вас тут проблемы с грунтами?
Он говорил быстро, немного захлебываясь словами, то и дело приглаживая непослушные волосы. В руках держал потрепанную папку, перевязанную бечевкой.
Присаживайтесь, я указал
на свободный табурет. Расскажите, что за специализация такая сложные фундаменты?
О! Звонарев плюхнулся на табурет, едва не опрокинув его. Это безумно интересно! Я три года изучал опыт строительства в сложных геологических условиях. Даже ездил в Крым, смотрел, как там решают проблему карстов. А потом