Какой смысл лезть наверх, если не удастся толком прожить заработанное? Так что оставим стрельбу киношникам. Тем нужна красивая картинка.
Все еще считаешь, что нам стоит ехать к нему?
Одни мы не отобьемся, Иннокентий уверенно держал штурвал, направляя едущую моторку в нужную бухту. Да и пора расставить все точки над «I».
То есть хочешь иметь собственный статус?
Мы мыслим в одном направлении.
Только мне кое-что во всей этой заварухе до сих пор непонятно.
Сегодня ты все узнаешь.
Бывший Васечкин глубоко вздохнул. Ох, в какую круговерть они в ближайшие часы шагнут! Но деваться некуда. Или так и останутся мальчиками на побегушках. А статус «иноагент», то есть предатель, уже смертельно опасен. Да и не пойдет Вероника-Виктория на такое. Одно дело быть беглой авантюристкой, другое предательницей. Да и о родителях женщина, воспитанная на советских идеалах, искренне беспокоится. Так что придется им обязательно съездить в Веракрус. Но сначала дела.
Встав напротив выдающегося в океан мыса, Иннокентий достал фонарик с красным фильтром и стал сигналить. Минут через десять их заметили. На пристани началось шевеление, и вскоре к ним подкатила небольшая рыболовецкая моторка, в которой сидели трое вооруженных никарагуанцев.
Буэно ночес, амиго!
Пришельца тут же опознали и махнули рукой. Посторонним сюда лучше не соваться. Мины ставили спецы, и явно нелатиноамериканские. Что бы про армию и флот далекой северной страны ни говорили, во многих областях воинского искусства они были лучшими в мире. Наверное, поэтому американцы только русских считали равной себе силой, по-ребячески их провоцируя, но не доводя до горячки.
На причале молодой пацаненок ловко поймал швартовый и помог пришвартовать моторку Fisherman, восхищенно цокая языком. Парни постарше выражали свои эмоции скупо, но она им явно понравилась. Еще бы, столько стоит! Наконец, подошел старший, Виктор Лопес.
Мне нужен хэфэ Игнасио.
Полевой командир осклабился:
Тебя искали, амиго.
Я знаю, застенчиво пожал плечами Иннокентий.
Ты доставил нам неприятности.
Что поделаешь? Со мной сложно.
Лопес сдержанно засмеялся:
Я думал, вы в России все серьезные.
Ты ошибался, амиго.
Полевой командир озадаченно хмыкнул и заявил:
Жди, ему сообщили!
Пару проводили в небольшой домик.
«А оружия у ребятишек прибавилось», заметил про себя Кеша. Замаскированный крупнокалиберный пулемет М2 у причала, ручник, смахивающий на немецкий MG 42 наверху. И все несоветского производства. Конспирируются? И ведь все это под носом у американских военных. Или у тех в Панаме связаны руки? Тут без старой доброй коррупции наверняка не обошлось.
Пока сидели, выпили по чашечке мате. Странный напиток. Чай не чай, но Иннокентий так его и не понял. Это Веронике нравилось все экзотичное, а он и в той будущей жизни не особенно был любителем всех этих суши и змей в водке. Алкоголь он сегодня не пил. Голова нужна трезвая.
Минут через сорок раздался шум. Моторок пришло аж целых три штуки. Раздавались приказы, слышался топот, база сандинистов «бдила». Вскоре их позвали в большой домик с задернутыми шторками.
Илья Семенович, какими судьбами!
Крапивин в ответ руку не протянул, буквально просверливая взглядом большую дырку в широкой груди «непослушанца». И делал это точно не для того, чтобы орден Сутулого прикрутить. Рядом с ним уселся головастый мужчина европейской внешности. Каменное выражение на лице и скудное освещение делало его похожим на античную статую. Но Иннокентий не унимался:
Не ждали? Ругать будете? Ай-яй-яй!
Подполковник тяжело бухнулся на стул, обхватив голову руками, и, наконец, подал голос:
А есть за что?
Иннокентий вмиг выпрямился, и от рубахи-парня не осталось ничего. Он отдавал себе отчет, что отсюда можно и вовсе не выйти.
Илья Семенович, нам поговорить нужно.
Я это уже понял. Показал нам свою ловкость и считаешь, что серьезные люди после того скандала будут с тобой разговаривать?
А куда им деваться с подводной лодки?
Не борзей, Иннокентий.
Разговор шел на русском языке и с помощью взглядов и жестов. То есть со всеми нюансами, что пропадают, когда ты общаешься на чужом языке или в чуждой культурной среде. Васечкин за прошедшие месяцы отлично понял, что за своего он у латиносов никогда не сойдет.
Я не наглею, Илья Семенович. Просто вы не поняли, что наше общение процесс двусторонний.
Крапивин кивнул, искоса поглядывая на молчавшего мужчину:
Тогда второй вопрос. Присутствие Вероники здесь обязательно?
Будем решать в рабочем порядке. Но прошу вас помнить: сотрудничество должно быть обоюдным. И вы сами понимаете, что жесткие решения приведут лишь к нежелательным последствиям.
Генерал подумал и отрешенно протянул:
Мы-то это отлично понимаем. Но не всех можем уговорить.
Так поработайте над вопросом. Я думаю, что уже должен был заслужить ваше доверие.
КГБшники на некоторое время замолчали. Первым продолжил Крапивин:
Иннокентий, у тебя есть нечто интересное для нас?
Вот! И это на самом деле важно. Надеюсь, я закрыл свой Гештальт.
На переданном листке были вручную выведены несколько фамилий. Стоцкий живо считывал информацию, затем удивленно откинулся на стуле.