Глава 53
- И как я мог подумать, что это лучший боец Тюрингии?! Я же два раза видел Адена в бою на том турнире. Первый раз он выехал, примерно как этот, - горожанин машет рукой в ту сторону, куда уехал француз готовиться к следующему поединку, - в доспехах и в закрытом шлеме, представился каким-то чудным именем и
играючи уложил всех по очереди. Потом он для чего-то назвался, и противники чуть его не растерзали, а он смеялся и колол кончиком меча самых шустрых. Тогда побежденные обратились к князю, крича, что Аден - не рыцарь, что он, как безродный выскочка не имеет права опоясываться мечом, надевать доспехи и участвовать в состязании.
- То есть на том турнире тоже мог биться далеко не каждый? спрашивает его второй каменщик. - Владетельные сеньоры считают ниже своего достоинства соревноваться с беднотой?
- Так и есть. И пока князь Генрих успокаивал оскорбленных и совещался с приближенными, Аден во второй раз появился на ристалище. Но теперь без доспехов, в своем знаменитом кожаном шлеме, с голой грудью и пеший, только с мечом и щитом и предложил начать состязание заново. И все эти благородные рыцари разом как бросятся на него! Я думал, на кусочки изрубят, пока князь не догадался остановить побоище. И понимаешь - на Адене оказалось только несколько царапин, словно он заговорен!
- Думаешь? сомневается второй.
- Запросто! Князь тогда во всеуслышание объявил, что за многие заслуги делает его рыцарем, велел преклонить колено и уже почти коснулся мечом его спины, так Аден вдруг отклонился, вскочил на ноги и заявил, что недостоин такой чести! Я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь отказывался от рыцарского звания, и все остальные, наверное, тоже. Сам князь стоял, как громом пораженный! И как я мог подумать на вот этого неуклюжего французика, маменькиного сынка, пожирателя лягушек?! За него конь все сделал!
Итак, Черный рыцарь - стопроцентно не Аден, - убеждаюсь я, с огорчением. - Этот горожанин перечеркнул последние сомнения. Конечно же, этот воин строен, а мой проводник здоровенный, как скала. Ну, что ж, мне сегодня не удалось сделать задуманное, и у него не вышло участвовать в турнире. Это даже хорошо - он еще не совсем восстановился от ран. Кончится же этот праздник когда-нибудь, я получу свое платье, и Аден меня найдет; он обещал достать двух лошадей, и мы спокойно поедем домой к «моему» отцу.
Остальное действо я смотрю с безучастностью куклы. Из победителей первого этапа турнира составляют новые пары; потом еще и еще раз Кого-то уносят на руках, кто-то уходит, пошатываясь, сам, а кто-то уезжает, чтобы скоро вернуться.
Пятна крови засыпают песком. Каменщик сказал, что копья - турнирные, без стального наконечника, а доспехи - утолщенные, особенно спереди. Но кровь льется настоящая. Дамы размахивают шарфами и демонстративно падают в обморок, кавалеры дают мудрые советы, остальная публика надрывается от крика и свиста. Видимо, так турниры проходят всегда.
Наконец выявляется пара сильнейших первый - граф Кельнский, частый гость в замке князя Людвига, как подсказывает мне зеркальце. Он почти сосед, очень вспыльчивый тридцатилетний брюнет. Опытный и удачливый боец, который, как поговаривали, не стеснялся использовать в состязании не совсем благородные методы вроде песка, швыряемого в глаза противника или иголки, втыкаемой в лошадь.
Соперником графа оказывается, как ни странно, француз. Зеркальце о нем молчит, но знатоки вокруг меня старательно пытаются вычислить его личность, перебирая одного за другим всех бойцов соседней страны.
Французу сегодня удивительно везет. Побежденные и часть зрителей страстно обсуждают его действия, пытаясь понять настоящие причины такого невероятного везения, а остальные не могут дождаться, когда же, наконец, француз упадет.
Объявляется перерыв, на время которого знатные дамы и господа удаляются отобедать, а большинство зрителей обходится тем, что было взято с собой. Мне некуда идти, и нечего есть, и я просто стараюсь подобраться ближе к рядам почетных гостей, чтобы лучше рассмотреть их и вычислить волшебным способом знакомых, когда они станут возвращаться.
После обеда князь с семейством и важные гости неторопливо рассаживаются на трибунах. Я считываю информацию, обнаруживаю даже нескольких родственников прежней Марии и решаю, не обратиться ли все же, несмотря на простую одежду, прямо сейчас к ним или к владетельному князю.
И вдруг на меня обращает внимание проходящий совсем близко сын князя Фридриха Альбрехт, которого Мария прекрасно знала, - он усмехнулся и подмигнул точно мне, получается.
Я растерянно отворачиваюсь и пробираюсь на прежнее место. Искренне надеюсь, что Альбрехт не узнал внешность дочери князя Людвига в этом маскарадном костюме. Дерзкое подмигивание молодого князя напоминает мне о репутации, которая точно упадет ниже некуда, если я сейчас назову себя Марией.
Ничего себе! А ведь все еще хуже, чем я думала, - вдруг понимаю. - Что будет, если все эти благородные господа не узнают или не захотят
признать во мне княжну?! Подумаешь, внешнее сходство, которое могло почти исчезнуть от загара, незатейливой прически и простонародного платья!