На человека похож, смотрите уши какие, умно покивал Ганс, носком сапога показывая на круглые уши создания, одинаково способные указать как на человеческую, так и на гномью расу, Просто тощий человек. Наверное.
Человек это всегда хорошо, приободрился Йозеф, Найдем куда приткнуть, кем бы он ни был. Сыпаните на него пылью фей, проверим, волшебник или нет?
Синеватая и чуть светящаяся пыль налипла на спину мокрого существа без всяких последствий, разве что вызывая улыбки облегчения на лицах гномов. Не волшебник значит и не шарахнет ничем.
Хорошо, удовлетворенно пробурчал старик, вытягивая ручку технического душа и щедро поливая спину лежачего, Так, закончил, переворачиваем.
Перевернутое создание вызвало еще больше вопросительных и завистливых хмыков. Оно определенно принадлежало к мужскому полу, причем принадлежало хорошо так, увесисто! В остальном кроме чрезмерной худосочности и жилистости, ничего сказать не могло. Лицо? Да, хорошее лицо, нос прямо как у самых породистых князей, подбородок рубленый, как у потомственного комиссара, благородная и смазливая рожа, что уж там говорить. Да еще и с почти белыми волосами. Но раса-то, раса какая? Для каждого первого гнома этот вопрос первостепеннейшей значимости, а тут и ответа нет!
Точнее, есть, но расплывчатый.
Это либо худой высокий гном, либо низкий и дохлый человек, наконец-то определился Граутштайн, удовлетворенно кивая сам себе, Хорошее Творение. Берем его, ребяты!
Водруженное на каталку тело задёргалось в конвульсиях. Опытный Смотритель, уже принявший с пару десятков творений бога, тут же велел схватить бессознательное существо за затылок, а сам живой рукой аккуратно открыл телу рот. Оно тут же изрыгнуло из себя едва ли не галлон зеленой жижи, облив одного из молодых, а потом расслабилось, вытягиваясь на каталке.
Всё, ребята, всё! заторопил инвалид продолжающих разглядывать пришельца парней, Быстро его в распределительный, а потом назад по постам! Мне еще отмывать храм! Всё интересное закончилось! Бегом, молодые!
Сегодня, Йозеф Граутштайн, опытный и мудрый ветеран броневойск, не допустил ни единой ошибки, как Смотритель. Выполнил свой долг, наставил на путь разума молодых, принял новое Творение Бога-Машины. Но, сам того не ведая, он ошибся в одном из своих утверждений.
Всё интересное только планировало начаться.
Глава 1. С богом
настороженности, но тут же пустился в анализ окружающей обстановки.
У меня ничего не болело, голова соображала ясно. Этого не могло быть, такая роскошь не для умирающего в больничной палате, если он достиг состояния, что даже укол морфия приносит лишь облегчение на час, которое измученное тело проводит в спасительном забытьи. Первая странность. Второй же был сам потолок для человека, с самого раннего детства, носящего очки с диоптриями в минус семь, увидеть в столь мелких деталях потолок значило невозможное. Даже будучи пьяным по молодости в крутую вертолетную дугу, я всегда бережно снимал очки перед сном. Но сейчас отчетливо вижу побелку, не замечая ни малейших признаков привычного тени оправы по краям зрения.
Удивительно, как небольшая странность со зрением отодвинула и смазала куда более сильные ощущения, что должны были запомниться от моих последних месяцев.
Впрочем, долго разлеживаться я себе не дал. Вместе с ясностью мысли и непривычной остротой зрения, ко мне вернулась еще и жажда действия, сигнализирующая, что необходимо срочно изучить обстановку. Скверно побеленный потолок никоим образом не прояснял, куда я попал и в каком качестве. Пора принимать решительные меры, как и готовиться к их последствиям. Возможно, после того как я перевернусь, на меня навалится всё, чего опасаюсь болевое и наркотическое отупение умирающего, у которого начались галлюцинации. Только вот терять мне нечего.
так я думал до момента, пока не повернул голову набок. Сразу после этого, сам не понял, как подскочил на одном месте, переходя из лежачего положения в позицию «на карачках», беспрестанно вертящим головой, с высыпавшим по спине ледяным потом. Клетки! Стены в крупных клетках! Это сумасшедший дом!
Стоп. Спокойно. Вскочил? Сам смог пошевелиться, да еще и так резко? Запретив себе дергаться и делать поспешные выводы, я начал анализировать обстановку.
Действительно, камера, иначе и не назвать, была с мягкими стенами. Проложенные по периметру потолка трубки, похожие на лампы дневного света, обеспечивали помещение хорошей степенью освещенности. Дверь тоже обитая мягким, но не так интересна, как стена, в которой она обнаружилась. На стене было множество крупных букв на незнакомом языке, которые я, почему-то, смог читать. Странные символы, выполненные в виде скупых комбинаций черточек и точек, прекрасно воспринимались моим сознанием.
Вы не заключенный. Не проявляйте агрессию. Следуйте инструкциям:
Глава 2. Знание сила!
Платят крикуну, наверное, отменно. Столь мерзкий и срежещущий голос должен быть редким талантом, иначе и не скажешь взрезал он шум вокзала как раскаленный нож режет масло. Маэстро репродуктора, что и говорить. Интересно, с ним дома жена спорит вообще или молча соглашается вообще со всем?