Да ты что? повернулся я к гному, отчего сдвоенные стулья подо мной жалобно скрипнули. Как много ты, оказывается, знаешь об этом подземном городе. Может, ещё что-нибудь нам расскажешь?
Торвальд тут же замолчал и повесил голову, но Генрих, пивший слева чай, прыснул, расплескав горячий напиток, и пихнул локтем гнома.
Да подкалывает он тебя, Тори!
Думаешь? не поверил ему гном. А вдруг в этот раз он всё-таки захочет выкинуть меня в окно?
Если бы захотел, то ты бы уже летел башкой вниз, успокаивающе приобнял его гоблин.
Торвальд с опаской взглянул на меня и увидел, что я улыбаюсь. Не, ну а что он в самом деле? Думал, я так легко на тормозах всё спущу? Размечтался! Ещё как минимум две подколки он заслужил.
Гном улыбнулся в ответ и, чуть осмелев, сказал Генриху:
А можно мне другого психолога?
А о каких проблемах речь, уважаемый? помахала ему пальчиками пепельная блондинка. Я так поняла, вас посещают мысли о суициде? А точнее о прыжке из окна с помощью одного полуогра? Хотите поговорить об этом?
Не хочу!!! замахал руками Торвальд, а затем закусил собственную бороду, чтобы не заржать. Но всё равно заржал. А следом и все остальные.
Когда просмеялись, я подарил Лизе, как лучшему психологу по её же мнению, два изогнутых кинжала, которые она приняла с благодарностью. Пообещала потом отблагодарить меня персонально, потому что кинжалы, по её словам, стоили как десять имений её отца. Торвальд её слова подтвердил.
Вероника, глядя, как все получают подарки, заметно погрустнела, и это не укрылось от меня. Откровенно говоря, по сравнению с остальными, её подарок мог казаться не таким уж классным. Но ведь главное не это, а внимание дарителя, чуточку предвкушения и хорошие эмоциональные качели. Тогда даже пустяковый подарок покажется лучшим на свете. Но я думаю, что он такой и есть. Для простолюдинки, которая никогда не носила хорошего платья, но зато прекрасно умеет их шить. Так пусть сошьёт себе всё что захочет. А что не захочет, тоже сошьёт, и мы это потом продадим.
Госпожа Молчанова? позвал я Веронику.
А? не сразу вынырнула она из своих мыслей. Да, мой господин?
Для тебя у меня тоже есть подарок.
П-правда?
Конечно! И ты бы его получила, если бы одна заноза не сломала своими выкрутасами один из двигателей дирижабля, из-за чего пришлось идти на посадку намного раньше запланированного, я грозно кольнул взглядом зелёную полторашку.
Да мы его починим на наших фабриках! Два дня, и мы снова в небе! мигом отозвалась Агнес, уже наполовину разобравшая головоломку.
У нас что, и дирижабль теперь есть? открыла рот от удивления Лакросса.
Да, и называется он «Его Дубейшество»!
В тщеславии вам не откажешь, барон Дубов, ехидствовала княжна, покачивая кнутом в руке.
Да это она его так назвала, попытался отбрехаться я. Но разве ж мне кто-то поверил? Куда там!
Так, а что мне за подарок? робко спросила Вероника.
Лучшие османские шелка и атлас. Должны скоро доставить в твою комнату в общежитии. А может, уже доставили. Я не мог не порадовать свою любимую служанку.
Господи-и-ин! завизжала от радости Вероника и полезла через стол обниматься. Я сошью самое лучшее бельё и буду радовать вас в ответ хоть каждый день!
Вообще, я думал о платье, но такой вариант мне тоже нравится.
На этом с подарками было покончено. Остается только таинственный камень из сокровищницы гномов. Я решил показать его Торвальду потом. Ведь не знаю, как он подействует на всех остальных.
Вдруг все разом, как и я, впадут в транс, глядя на него? Любопытно, что он может ещё показать?
Засиделись мы допоздна, болтая и веселясь. Ещё несколько раз ставили самовар, съели сушки и печенье, уничтожили и без того скудные запасы варенья. А к полуночи проголодались, и я всех угощал османскими сухими пайками. У меня ещё несколько штук оставалось.
Под утро наконец разбрелись. Торвальд и Генрих заказали такси и уехали, убедительно прося заглядывать к ним почаще. Обещали хорошую скидку. Особенно Торвальд. Этот вообще рвался бесплатно всё для меня делать, но Генрих испугался, что я их тогда разорю.
Затем и девушки ушли в свои комнаты в женском общежитии. И я остался наедине с зевающей дриадой, сидящей на диване.
Не против, если я у тебя заночую? спросила она, потягиваясь так сладко, что её короткий шерстяной топик задрался, почти обнажив небольшую красивую грудь.
А Маша, заметив мой взгляд, будто специально подставилась лучам утреннего солнца, заглянувшего в комнату. Зрелище вышло изумительно прекрасным.
Я не припас для тебя подарка, сказал я. Встал и достал из кухонного шкафчика бутылку вина и два бокала. Ты очень сильно помогла, Маш.
Да ну, брось, засмущалась семисотлетняя девушка, будто ей было всего двадцать. Мне не нужны подарки.
Может быть, и не нужны, я вручил ей бокал с вином, а сам пошёл и закрыл входную дверь, но кто сказал, что я отпущу тебя без хорошей благодарности?
Всего лишь хорошей? Она лукаво закусила губу, мигом догадавшись, к чему я клоню.
Это зависит от одной мшистой попки, заявил ей, со смехом роняя дриаду на диван.
Сам ты мшистый! попыталась она укусить меня за нос.
Не успела, потому что я уже стягивал с неё вязаный топ.