На пороге кабинета стояли, как подсказала мне память Андрея, князь Амато и двое его телохранителей. Андрей-старший Амато был видным, представительным мужчиной. Несмотря на возраст шестьдесят лет выглядел он куда моложе и был сложен, как атлет. Идеально ровная осанка, длинные ноги, мускулы рук, заметные даже через ткань пиджака. Образ довершали квадратный волевой подбородок, длинный с горбинкой нос и прямой взгляд почти чёрных глаз.
Что здесь происходит? прогремел отец, сверля взглядом то меня, то Бориса.
Этот идиот что-то там напридумывал себе и ворвался ко мне! тут же пожаловался Борис.
Суровый взгляд князя переместился на меня.
Отец, Борис предатель. Он сдал нас Глинским. Александр погиб ещё в самом начале операции, двое напарников полегли чуть позже. Мне удалось выжить, и я взорвал этот филиал ада вместе со всей мерзостью, которую они
там делали. Всех, кто был в лаборатории, я убил.
Князь потрясённо слушал новости. Он не пошатнулся, не вскричал от ужаса, не схватился за голову лишь расширившиеся глаза и лёгкая дрожь на скулах позволили мне понять, какую бурю я поднял в душе мужчины своими словами.
Почему ты решил, что Борис предал нас?
Он мне сам признался.
Под пытками! Я солгал, чтобы дотянуть до момента, когда меня спасут от тебя, безумца, который только и умеет, что кромсать людей на части! в бешенстве вскричал Борис.
А как же письмо с предупреждением, которое ты упомянул?
Какое письмо? О чём ты? Ничего подобного я тебе не говорил!
Отец, он лжёт. Погляди его телефон. Я протянул смартфон князю.
Тот взял его и некоторое время не отрывал взгляда от экрана. Борис выглядел на удивление спокойным.
Андрей, нельзя бросаться столь серьёзными обвинениями, если не имеешь доказательств, наконец, хмуро бросил мне отец и приказал: Развяжите Бориса.
Тот торжествующе взглянул на меня. Лицо Бориса было окровавлено, но сияло ликованием.
У меня есть доказательство! Я вытащил из кармана собственный телефон и протянул князю. Хорошо, что я предусмотрительно включил диктофон, прежде чем начать беседу.
Я нажал на воспроизведение записи на телефоне, и кабинет залил голос Бориса с признаниями.
Князь, слушая их, всё больше бледнел. Борис, к слову сказать, тоже. Даже не знаю, кто из них сейчас выглядел более жутко. Когда запись закончилась, я протянул князю зажатый до сих пор в кулаке пакетик с порошком:
Совсем забыл, я нашёл это в его кармане.
Андрей Амато лишь с отвращением взглянул на пакетик прикасаться к нему не стал.
Отец, прошу тебя начал Борис умоляющим голосом, но его оборвали.
В кабинет влетел какой-то парень с расширенными от ужаса глазами и сказал:
Господин Амато, у нас очень плохие новости. Ваш сын, Мирослав Андреевич, поехал в сицилийский аэропорт, чтобы полететь домой, и по пути туда его машину подорвали.
Князь ни издал ни звука, но в глазах его появилось такое выражение, что я впервые подумал: наверное, этот человек невероятно страшен в гневе.
Отец, пощади! вскричал Борис в исступлении.
Глаза его метались туда-сюда, в них читался неподдельный ужас на грани отчаяния.
Князь Амато всё так же безмолвно подошёл к нему и протянул руку одному из телохранителей. Тот вложил в неё пистолет.
Нет, нет, отец, ты что! заметался в панике Борис. Мы же семья, я твой сын!
Князь приставил его к голове сына и нажал на спусковой крючок.
И как печально складывается жизнь человека, которого мне придётся до конца дней называть отцом: за одни сутки князь потерял сразу троих сыновей. Врагу такого не пожелаешь.
Сегодня состоялись масштабные похороны братьев Амато. Пол города пришли провожать их в последний путь. Ещё прилетели из Сицилии родственники семьи. Были ещё члены правительства и даже пара иностранных королей, что меня безмерно удивило и доказало то, насколько род Амато велик. Хотя его влияние не столь сильно, как раньше, всё же он сохранил к себе уважение высших лиц государства.
Конечно, князь не пожелал навлекать на род позор оглаской информации о том, что один из его сыновей предал семью и был причастен к смертям братьев. Было сказано, что всё это, и смерть Бориса тоже происки врагов.
Ольга Владимировна весь процесс похорон проплакала но тихо, беззвучно даже. Лишь покрасневшие глаза и дорожки слёз на щеках показывали её истинное состояние, а так она держала себя в руках. Князь вообще не снимал маски сдержанности с лица. По его выражению невозможно было понять ровным счётом ничего. Анна проявляла эмоции более бурно, она плакала и причитала, горюя по умершим братьям.
Когда похоронный процесс, наконец, подошёл к концу, и все разошлись, а мы поехали домой, отец вызвал меня к себе в кабинет.
Ты теперь мой наследник и единственный сын, начал он разговор, наливая себе виски и делая глоток. Ты будешь главным по силовым операциям. Это большая ответственность, и я на тебя рассчитываю.
Я тебя не подведу, отец, я слегка склонил голову, выражая своё почтение главе рода.
И твоё первое задание разобраться с врагами, с теми, кто виновен в смерти твоих братьев, с теми, кто подтолкнул Бориса на предательство семьи. Грядёт война, и мы должны выиграть