Лекция оказалось короткой, но на диво полезной. Сказано было «по ходу дела разберешься, если не круглая дура». Еще вновь прибывшую одарили надкусанным яблоком.
Я бы тебе монетку на счастье дала, но финансы такое скользкое дело: их или мало, или избыточно. Что балует и развращает! пояснила рыбачка. А в яблоке витамины, что однозначно идет впрок.
Благодарю, но я не хочу есть.
Понятно, похудеть тебе не мешает, но «перебарщивать нельзя ни в чем», неожиданно ввернула с легким хохляцким акцентом туземка. Не удивляйся, тут у нас все слегка запутанно. Ели есть у тебя талант к местному проживанию, освоишься. Нет уж не обессудь. Не каждому дано. Помри с достоинством.
Спасибо за совет. Скажите, а нет у вас такого города Зурбаган?
Рыбачка переглянулась с псом:
Гм, чего нет, того нет. Хотя мы не всю планету изучили и зарисовали, если признаться честно. Поспрашиваем, названьеце-то интересное. А может ты этот городок и сама найдешь. Торопиться тебе некуда, с социальными лифтами у нас не очень продвинуто, так что без спешки, помаленьку, шажок за шажком. Зовут-то тебя как?
Не помню.
Вот это правильно! Это верно! Отринем эти самые, оковы склероза старого мира, и вперед! Извини, провожать не пойдем. Клев должен начаться.
Хатидже, переставшая быть Хатидже, шла по пустынному пляжу, осторожно хрустя яблоком и думая как понадежнее расстаться с прошлой жизнью.
Нет, забыть прошлую жизнь невозможно. Но, наверное, ее можно отстранить и лишь чувствовать былую тень. Кто знает, сколько жизней у каждого из нас за спиной? Но впереди простирается пляж бесконечности, дрейфуют медузы непредсказуемости и маячит счастье нового полета. Так сгрызем же яблоко нового пути без спешки
Глава первая Экипаж режет что попало и начинает новый розыгрыш
Это другие скалы, наши следующие, прохрипел Магнус, оглядываясь.
Над головами гребцов пролетела сварливая чайка. Глорский порт остался порядком как за кормой, но, казалось, от птицы пованивает какой-то сомнительной городской требухой.
Нервничали все. Доку не терпелось опохмелиться, шкипер, как и положено, волновался за весь катер и особенно за, гм временный экипаж, Энди, по холоднокровной болотной привычке думал сначала о «Ноль-Двенадцатом», а потом обо всем остальном.
Барка зашла за скалы. Вот он катер, притаился в полуденной тени. Энди прищурился глаза снова жгло, невзирая на максимальную толщину дневной повязки.
Что-то тихо, нервно сказал Док, когда «Заглотыш» стукнулся о железо борта.
Да уж орать, небось, устали, пробормотал Магнус.
Ненадежные члены экипажа были оставлены на борту в связанном состоянии. Поскольку отбывшие моряки задержались в городе и дней прошло немало, состояние «домоседов» вызывало определенные опасения.
Магнус взобрался на борт катера, доктор запрыгнул следом. Энди успел привязать конец и встать в лодке. На палубе послышались быстрые шаги, звонкий звук оплеухи, второй: '
Ой! похоже, шарахнувшийся Док приложился спиной о дверь рубки.
Энди запрыгнул на палубу, успел увидеть держащегося за щеку шкипера, отступающего за пулемет Дока. И летящую навстречу ночному рулевому даму. Физиономию Кррукс искажала злоба
Леди! предостерегающе начал Энди и едва успел отпрыгнуть за леера. Дама цепко ухватила его за рубашку, рулевой нырнул под занесенную ладонь, обхватил бешеную особу за плотную, но весьма приятную талию, прижал спиной к себе и крупом к леерам. Кррукс лягалась, била локтями Энди слегка схлопотал по уху. Потом воительница, как это водится у дам, враз обессилила и разрыдалась. В смысле, в ее рыданиях было больше сквернословия чем всхлипов, но, поскольку смысла большей части ругательств экипаж «Ноль-Двенадцатого» не понимал, имело смысл их трактовать как «горький плач».
Грубовато для леди, тем ни менее, счел уместным отметить доктор, не спеша выходить из-за защиты пулеметной тумбы.
Скотина! заскрипела зубами маловоспитанная леди. Лучше бы вы меня сразу удушили.
В следующий раз непременно, пообещал Энди и встряхнул пленницу. Да успокойтесь же, мисс Кррукс. Что случилось и как вы освободились?
Кррукс вновь слегка разволновалась и попробовала боднуть рулевого в нос, в маневре не преуспела, зато исчерпывающе пояснила как она освобождалась.
Понятно, вздохнул Энди. Можно я вас отпущу?
Отпускай, жабин холодный, освобожденная женщина немедленно опустилась на палубу и заслонила лицо грязными исцарапанными ладонями.
Умер наш гребец? осторожно спросил доктор.
Да лучше бы он десять раз сдох, глухо сказала Кррукс. Короче так, джентльмены, это если в вас осталось хоть что-то джентльменского. Сейчас вы, доктор, идете и ампутируете хвост этому несчастному идиоту.
Я бы с радостью. Но тогда он определенно умрет, Док неопределенно пошевелил растопыренными пальцами. Ампутация подобного рода хвоста, это вам не шутки. Не знаю, имеет ли смысл вдаваться в сугубо медицинские детали
Не имеет, сказала из-под ладоней измученная баба и заорала: Да он уже тысячу раз сдох! И я вместе с ним. Вы знаете что такое валяться рядом с конвульсирующим и разлагающимся психом Но он еще целую вечность будет страдать и околевать, если вы немедленно не отрежете ему хвост! Идите режьте! Или просто ему горло перехватите. Хуже не будет. Господа, вы просто животные! Скоты из мерзкого хлева! Про Энди не говорю с ним все понятно. Но вы двое вы же в возрасте, вы в бога когда-то верили. Как можно так мучить пусть и глупейшее, но живое существо