В моём же случае мы договорились о двух ответных услугах. Здесь не было такой ставки, как душа.
Да, договор это самое разумное объяснение, спешно ответила Алиса. Иначе я не понимаю, зачем кому-то из демонов давать тебе такую мощь? А то, что это дело рук демонов, я не сомневаюсь. Поверь, я видела, на что способны экзорцисты, демоны и некроманты. Я знаю, о чём говорю.
Её голос стал резким, прерывистым. Чувствовалось волнение.
Ты забыла о том, что меня убили? спросил я. Мёртвые не заключают договоров. Мёртвые вообще не дышат, не живут, не существуют, не мыслят. А как же, по-твоему, сейчас я сижу здесь? Ведь ты даже не усомнилась в том, что я это я.
Одержимые не обладают воспоминаниями своих носителей, ответила Алиса. Я много раз спрашивала тебя о том, что случалось в университете.
Так вот к чему были твои постоянные «а помнишь?»
Каждый раз, когда я задавала этот вопрос, ты отвечал без ошибок. Ни один одержимый так бы не смог.
Здесь Алиса была права. Одержимые, если и забирали тело, в котором нет души, не могли владеть воспоминаниями предыдущего носителя. Исключения как раз составляли те случаи, когда душа оставалась на месте.
Но это было не про меня, поскольку я уже был мёртв. В этом и заключался весь парадокс, который никак не мог уложиться в голове у девушки.
В моём случае душу вернул Легион. Прародитель демонов на многое способен Но как внятно объяснить всё это Алисе, чтобы не выдавать владыку демонов?
А если я признаюсь в своей одержимости, то сразу стану врагом народа. Это не то, что сможет понять даже самый близкий человек.
Ты готова услышать ответ? И самое главное не просто услышать, а поверить мне? спросил я у девушки. Поверить будет самым сложным. Но раз я остался жив и до сих пор сижу перед тобой, это значит, что ты настроена узнать ответы.
Я готова, решительно кивнула Алиса.
Хорошо, тогда слушай. Когда я почти умер, в моё тело вселился демон. Он пытался его захватить, сделать меня одержимым, только поэтому сохранял в нём жизнь Это вызвало сильное противостояние сторон Все те полгода, что я лежал в гробу, наши сознания воевали. Не хочу тебе описывать весь этот ад, который происходил, мой голос стал тяжёлым. Делал я это специально, чтобы Алиса поверила в мои эмоции.
Девушка пристально смотрела мне в глаза, готовая слушать дальше.
Демон изменял моё тело, изменял мою душу. Он хотел полностью поглотить меня. И это не был какой-то низший. Об этом ты точно догадывалась, я продемонстрировал свою демоническую руку. Это был один из высших. Из тех, кого могут убить только верховные маги или архонты. Но когда идёт противостояние душ и когда речь идёт не о магической силе, а о силе воли, вопрос стоит иначе. В какой-то момент демон прекратил высасывать из меня энергию и стал её давать, а иначе бы это тело умерло окончательно. Не знаю, как я до этого додумался, но я схватился за эту нить всей своей силой воли и потянул на себя, мой голос стал прерывистым и дрожащим. И тогда я втянул в себя столько, сколько смог. Я не помню, сколько это продолжалось. День, месяц, час Но мне этого хватило. Демон вскоре ушёл, не в силах совладать с моей душой а я очнулся. Ни живой, ни мёртвый, а существующий только за счёт того, что поглотил. Понимаешь?
Алиса смотрела на меня выпученными глазами. Эта теория звучала безумно. Но в ней было очень много правды.
Ведь по факту сейчас я существовал только за счёт энергии Легиона. Легенда гласила, что эта энергия закончится, ведь я не знаю, сколько вытянул из той твари, а так у Легиона она бесконечна. Вот и вся разница.
То есть всё то, чего ты добился это было за счёт усиления от этого демона, проговорила Алиса.
Да, ни больше, ни меньше. Но я не хочу говорить об этом ордену, сама понимаешь, что такое почти невозможно повторить. А они обязательно попробуют.
Ордену я предоставил похожую легенду, с небольшими отличиями.
Они не должны знать, что во мне сидел кто-то из сильнейших демонов А по факту сидит до сих пор.
А это практически невозможно, добавила она.
Именно, подтвердил я. Ну что? Хочешь убить меня ещё раз? Если хочешь, то можешь попробовать прямо сейчас, я не против, я налил себе ещё один стакан воды.
Алиса замялась. Словно у неё и правда были сомнения: предпринять ли ещё одну попытку?
Ну же, смелее, подначивал я.
Нет, Саш, я не сумасшедшая. Мне было достаточно того, что я увидела и услышала. Когда я пыталась тебя отравить, у меня ещё были сомнения, что ты представляешь опасность для нашего мира, но после всего, что ты сделал после того, скольких людей ты спас, вытаскивая из миров демонов после того, как ты сам единолично ликвидировал выброс в Подмосковье, я понимаю, какой дурой была.
В её словах было столько горечи Нужно быть очень сильным человеком, чтобы вот так, сидя за столом и смотря в глаза человеку, признать свою ошибку. Я это очень ценил.
Прости меня, сказала она напоследок.
Прощаю, сказал я с улыбкой, ведь совсем не держал на неё зла.
И даже был рад, что она не пропустила мимо себя подобную угрозу Другой такой одержимый мог бы представлять реальную опасность для человечества.
Теперь Алиса знала чуточку больше, чем все остальные.