Поручик и корнет нажрались у нас в трактире семнадцатого июля.
- Чего это они? - удивился Аберфорт.
- Царя убили, - ответила я.
- Что?! Опять?!
- Да нет. Годовщина, - пояснила я, слушая не очень трезвое: «Сильный, державный царь православный царствуй на славу на славу нам». Да-а, у одного моего знакомого это на мобильнике стоит. Кому скажи - Куда бы их на ночь уложить? Ращепятся же при аппарации. Или аппарируют куда не туда.
- Да, уж, - согласился Аберфорт.
Была мысль, если честно, попробовать расспросить пьяных мужиков, за кого они меня принимают, но я не стала. Ну их на фиг.
А еще случилось что-то странное. Василиск сказал, что кто-то пытался вскрыть проход в туалете, который мы заблокировали. Это было странно. И об этом стоило подумать.
========== Глава 5. ==========
Змейки рассказали о плохом Говорящим, который их мучил. Мне стало не по себе. И дело было не только в том, что это был мой конкурент в добыче ингредиентов и возможный претендент на василиска и содержимое Тайной Комнаты. Если предположить, что Альбус Дамблдор не поверил мне и не оставил желания научиться парселтангу, то логично, что он обратился к другому змееусту. Марволо сейчас не до того. Оставался Морфин. Посмотрим
Выследить «плохого Говорящего» было легко. Еще на подходе к болоту я услышала жалобное шипение. И идиотскую песенку на парселтанге:
- Змейка, змейка, поиграем,
Пошипим-ка вместе.
А то Морфин осерчает,
На двери подвесит.
Вот урод! Маленькой гадюке было больно и страшно, но укусить Говорящего она не могла.
Я выглянула из кустов. Мерзавец крутил в пальцах змею. Я достала волшебную палочку.
- Экспеллиармус! Ступефай!
Змейка вырвалась и шмыгнула в траву. Морфин обалдело уставился на меня. Какой-же он все-таки мерзкий! Относительно новая одежда, купленная, между прочим, на МОИ деньги, уже была порвана и испачкана. Волосы он тоже не удосужился ни вымыть, ни хоть сколько-нибудь пригладить. Из-за грязи было невозможно разглядеть, какого они вообще цвета. И это омерзительное выражение тупой жестокости на лице. Меня передернуло.
Он попытался подняться на ноги, но я оказалась проворнее.
- Инкарцерус!
Магические веревки плотно спеленали его тело.
- С-с-с-с-сука! - прошипел он.
- И ш-ш-ш-што ты тут забыл? - на парселтанге спросила я.
- Отпус-с-с-сти!
- Нет! Отвечай, или отлеветирую в тряс-с-с-сину. Ну? Левикорпус!
- А-а-а-а-а!
Надежно спелёнатый Морфин повис вниз головой.
- С-с-с-с-сука!
Я отменила заклинание, и он шлепнулся на землю.
- Что?! Что тебе?! С-с-с-сука! Прис-с-с-строилас-с-с-сь! Вс-с-се тебе, ш-ш-ш-што ли?!
Из его воплей я смогла понять, что нашелся добрый человек, который объяснил Морфину, что, дескать, сестренка не просто так в Хогсмите осела. Мол, ищет сокровища самого Салазара Слизерина и делиться не собирается. Считает, ехидна, что с родственников хватит и отступного от Риддлов и Розье. А это нечестно и неправильно!
Охренеть не встать! И главное, совершенно понятно, что это за «добрый человек». И что теперь делать с Морфином? Он вызывал у меня только гадливость. Молчать его не заставишь. Память стереть? А если как-то удастся восстановить?
Пока я раздумывала, он внимательно меня разглядывал. Видимо решил, что ему ничего не грозит. Все-таки та Меропа, которую он знал, вряд ли могла причинить ему серьезный вред. Взгляд становился все более масляным, откровенно раздевающим. Меня передернуло от отвращения. Хотя удивляться тут нечему. В таких семьях подобная мерзость могла считаться нормой. Похоже, что Морфин напал на Тома Риддла не только потому, что тот был магглом.
Морфин ухмыльнулся. Я стиснула зубы. Нет уж. Никаких Обливейтов. Пошел искать Тайную Комнату и расспрашивать змей на болоте? А Запретный Лес потому таким и называется, что нечего всяким тут шататься.
- Авада Кедавра! - спокойно проговорила я. - Мобилликорпус!
Тело Морфина с противным чавканьем опустилось в черную жижу. Следом полетела его волшебная палочка.
Змейки меня поблагодарили. Получалось, что их Говорящая лучше всех. Не только не обижает своих, но еще и от плохих защищает. Очень интересно! Хотя если Гонты, даже прозябая в жуткой нищете, не догадались до самого простого попросить у змей яду и помощи в поисках редких целебных растений, то кто им доктор? По крайней мере, меня не выдадут. Морфина мне было совершенно не жалко. Он мне никто и звать никак. К тому же представлял реальную опасность для меня и Тома.
Тем не менее, к трактиру я подходила в расстроенных чувствах. Хорошо еще не забыла взять яд у своих подружек.
В трактире обнаружился Оболенский который угощал щами двух девочек примерно семи-восьми лет. Это еще что такое?! И почему мне это так не нравится?!
- Здравствуйте, - вскочил корнет, - извините за беспокойство. Но Короче мы к вам.
- Очень приятно, - ответила я, - это ваши дочери?
- Видите ли это ваши племянницы.
Я чуть не села помимо стула. С ума сойти! Мало мне Гонтов. Я внимательно рассмотрела малышек. Девочки очень старались вести себя прилично, но было заметно, что они были очень голодными. Аберфорт вздохнул и налил им еще по половнику. Оболенский выложил на стол бумаги и большую шкатулку.