Твоя работа?
Я бы не допустил, чтобы великий Соломон Восс сгинул в камере для допроса, сказал Дорн.
Я польщен, но здесь сидит множество других заключенных, тысячи, должно быть, Восс оглянулся на металлические стены, словно мог видеть сквозь них. Иногда я слышу крики. Наверное, они считают, что так нас будет легче допрашивать.
Восс умолк.
«Этот человек сломлен», подумал Круз, «внутри Восса что-то умерло, от него осталась одна лишь оболочка».
Дорн наклонился к Воссу.
Ты был не простым летописцем, произнес примарх. Помнишь?
Когда-то был, кивнул Соломон, все еще глядя во тьму. Когда-то. Еще до Улланора, когда летописцев не было, когда они были лишь идеей.
Восс покачал головой и посмотрел на пергамент перед собой.
Хорошей идеей.
Дорн кивнул, и Круз заметил, как по обычно мрачному лицу примарха промелькнула тень улыбки.
Твоей идеей, Соломон. Отправить тысячи творцов запечатлеть правду о Великом крестовом походе. Идея, достойная Империума.
Восс слабо улыбнулся.
И вновь я польщен, Рогал Дорн. Но это была не только моя идея, как ты помнишь, Дорн кивнул, и Круз уловил страстную нотку в голосе Восса. Я был всего лишь сказителем, которого сильные мира сего терпели лишь потому, что я мог облечь их деяния в слова, ширившиеся подобно огню.
Глаза Восса заблестели, словно отражая свет ярких воспоминаний.
Не так, как слова итераторов, не так, как слова Зиндермана и его манипуляторов. Имперская правда не нуждается в манипуляциях. Она должна отражаться в Империуме словами, изображениями и звуками.
Он замолчал и взглянул на темные чернильные пятна, покрывавшие его тонкие пальцы.
По крайней мере я тогда так считал.
Ты был прав, произнес Дорн, и старый воин услышал в словах примарха убежденность. Я помню манускрипты, которые ты предоставил Императору в Цюритзе. Написанные твоей рукой и оформленные Аскарид Ша. Они были прекрасны и правдивы.
Дорн медленно кивнул, словно пытаясь добиться ответа от Восса, который все еще разглядывал свои руки.
Прошение о создании ордена творцов для «засвидетельствования, сохранения и отражения света правды, которую несет Великий крестовый поход». Орден, который заложит фундамент
воспоминаний для будущих поколений Империума вот что, по твоим словам, требовалось создать. И ты был прав.
Восс медленно кивнул, а затем поднял взгляд. В его глазах сквозила пустота. «Это взгляд человека, который утратил все», подумал Круз. Он знал. У него самого был подобный взгляд в темные часы минувших лет.
Да, то были хорошие времена, согласился Восс. Когда Совет Терры утвердил создание Ордена летописцев, на миг мне показалось, будто я понимаю, что чувствовали ты и твои братья, видя, как ваши сыны несут в галактику просвещение.
Он отстраненно хмыкнул.
Но ты здесь не потому, чтобы льстить мне, Рогал Дорн. Ты здесь, чтобы судить.
Ты исчез, произнес Дорн тем же мягким голосом, которым начинал разговор. Сразу после предательства ты исчез. Где ты был?
Какое-то мгновение Восс молчал.
Я говорил правду с тех самых пор, как твои сыны забрали меня с корабля, сказал он и взглянул на Круза. Уверен, об этом упоминается в их докладах.
Круз оставался безмолвным. Он знал, что сказал Восс нашедшим его Имперским Кулакам, а также дознавателям. Круз знал, знал и примарх, но Дорн молчал. Молчание длилось до тех пор, пока Восс не посмотрел на Дорна и не сказал то, чего примарх ждал все это время.
Я был с Магистром Войны.
Йактон Круз стоял в стороне, пока примарх смотрел на далекие звезды. Они находились в куполе-обсерватории, пузыре из кристаллического стекла на самом верху безымянной крепости. Над ними висел Сатурн, кольца мутных цветов напоминали Крузу прослойки жира в мясе. Дорн прервал дознание Соломона Восса, пообещав вскоре вернуться. Примарх сказал Крузу, что ему нужно подумать. Поэтому они пришли сюда, дабы размышлять под сенью звезд и ока Сатурна. Крузу казалось, будто Дорн надеялся на то, что летописец откажется от своих ранних слов, и он найдет способ освободить его.
Он остался таким же, каким я его помнил, вдруг сказал Дорн, глядя на рассыпанные по небосклону звезды. Постарел, выглядит усталым, но он не изменился. На мой взгляд, ни единого признака порчи.
«Я должен исполнить свой долг», подумал Круз, «даже если это означает вонзить меч в незажившую рану». Он сделал глубокий вдох, прежде чем заговорить.
Да, мой лорд. Но, возможно, вы видите то, что хотите видеть, примарх не пошевелился, но Круз ощутил, как в стылом воздухе повисла опасность.
Ты слишком много предполагаешь, Йактон Круз, тихо прорычал примарх.
Круз осторожно приблизился к Дорну.
Я ничего не предполагаю, спокойно ответил старый воин. У меня не осталось ничего, кроме нерушимого обета. Согласно этого обета я должен говорить подобное.
Примарх обернулся и выпрямился так, что Круз смотрел теперь ему в глаза.
Даже вам, лорд.
Ты хочешь сказать что-то еще? проворчал Дорн.
Да. Должен напомнить, что враг хитер, и у него в арсенале достаточно оружия. Мы можем защититься, лишь подозревая всех вокруг нас. Возможно, Соломон Восс остался таким же, каким вы его помните. Возможно, он все тот же человек. Возможно, слово повисло в воздухе. Но одного «возможно» недостаточно.