Немало было хлопот в том трудном двадцатом с продовольственными делами, в частности с продовольственным комитетом, куда пробрались бывшие чиновники. Комиссары комитета, честные коммунисты, были неопытными, зачастую беспомощными в этих делах. Вагоны с продовольствием нередко умышленно засылались не по назначению, загонялись в тупики, процветал грабеж. В одном лишь Кинеле за короткое время разграбили 61 вагон с продовольствием, а чиновники из управления дороги даже не сообщили об этом в транспортную ЧК.
Враждебные элементы сделали так, что под угрозой оказалась выдача скудного пайка железнодорожникам. Лидер партии максималистов Гецольд и бывший колчаковец Провинцев, работавшие в депо, не преминули этим воспользоваться и задумали провести в самарских железнодорожных мастерских суточную забастовку, намереваясь дезорганизовать и без того нечеткое движение поездов. Пытались они склонить к забастовке даже рабочих Трубочного завода.
И в мастерских, и на Трубочном Алексин был хорошо известен, и его направили туда выступить на митинге.
Знаете ли Петра Ивановича, товарищи рабочие? обращается председательствующий к собравшимся.
Знаем, как не знать
Тогда выслушайте его.
Вас агитируют и подстрекают Гецольд и Провинцев, начал свое выступление Алексин. Известно ли вам, кто они такие? Если не знаете, я вам скажу: Гецольд это анархист и максималист. Провинцев недобитый колчаковец, теперь вернулся в Самару и мутит воду. Вот за кем вы идете!
Забастовка, замышляемая врагами Советской власти, была сорвана.
Проходя как-то по двору транспортной ЧК, Алексин увидел кучера, усердно грызущего твердую колбасу. Паек был известен: селедка на несколько человек, иногда немного сахару. О других продуктах никто из чекистов не помышлял.
Где взял?
Да за углом, у товарной конторы торгуют двое. У них много ее, по пятьсот рублей фунт. Приятель угостил, я прошлый раз подвозил его с вещами к вокзалу.
В голодающей Самаре копченая колбаса? Что-то тут не так. Несмотря на занятость, Петр Иванович все-таки решил проверить необычную по тем временам торговлю.
Один из торговцев расположился в подъезде дома с ящиками и, воровато оглядываясь, развешивал колбасу. Другой набивал потрепанный портфель деньгами. Чуть в сторонке торчал франтоватый брюнет в полувоенной форме.
Кожанка Алексина моментально возымела действие. Торговцы засуетились, прогнали столпившихся покупателей, стали закрывать ящики. На вопросы чекиста отвечали сбивчиво. Один из них положил несколько кругов колбасы в бумажный кулек и угодливо протянул Алексину. Петра
Ивановича так и подмывало отхлестать торговца этими кругами.
«Ты слишком горяч, Петр Иванович, нельзя так. Чекист должен уметь управлять и своими чувствами, и действиями», вспомнил он наставления начальника.
Алексин остановил проезжавшую мимо подводу, велел погрузить ящики. Тут-то и вмешался франт, наблюдавший до этого за происходящим со стороны. Размахивая мандатом Оренбургского продкома, он стал доказывать, что привез колбасу по разрешению.
Документы! потребовал Алексин.
Пожалуйста, вот сказано: предлагается вывезти сто пудов колбасы для голодающего Центра.
Несмотря на явное нежелание представителя продкома выпустить разрешение из своих рук, Алексин положил его к себе в карман. Как выяснилось при проверке, оно было сфабрикованным.
Что же это вы колбасу везли для Центра, а продаете здесь?
Она начала портиться
В городе холера, а вы торгуете гнильем! Знаете, что за это бывает?
Что вы? Она же копченая. Понюхайте, как хорошо пахнет
Почему же тогда продаете?
Алексин повел ловкачей из продкома в отдел. Оказалось, что они успели продать семь пудов колбасы.
Колбасу сдать в губпродком, а этих типов арестовать, распорядился начальник ЧК Силин.
У продкомовцев нашлись покровители. Одни требовали, их освобождения, другие доказывали, что часть колбасы принадлежит им и должна быть выдана. Но не дождались поблажки от Петра Ивановича.
До села Дубровка от станции невелико расстояние, но оно все же достаточно далеко от зоны железной дороги. Несмотря на это, когда взбунтовались на селе кулаки, губком партии поручил заняться ими транспортной ЧК. Поехали десять человек во главе с Силиным. Был с ними и Алексин. Оказалось, что продовольственные комиссары при выполнении последнего задания вели себя неправильно, в особенности по отношению к середнякам. Это и явилось одной из причин волнений. Силин провел разъяснительную работу, велел арестовать продкомиссара и двух кулаков главарей беспорядков. Выехали обратно на подводах. Зима. Холод сковывал движения, метель замела дороги. Чтобы не замерзнуть, решили переночевать на маленьком хуторе. Прежде чем лечь спать, Алексин по чекистской привычке захотел осмотреть хуторские закоулки. Заглянув случайно на сеновал, он обнаружил подозрительного мужика, по всем данным, казака. Тот в самом деле оказался казаком из банды генерала Попова. Задержанный сообщил, что генерал замышляет на днях поход из Саратовской губернии на Хворостянку. Чекисты не стали отогреваться, заспешили на станцию, чтобы срочно предупредить о бандитском налете.