Хорошо! я рассмеялся. Будет возможность, обязательно замолвлю за вас слово. Если выполню его поручение, он мой должник. Он сам так сказал.
Кум! Егор бросился ко мне с объятиями. Мы все будем молиться за твой успех! И мы уверены, что у тебя все получится. Нас, греков, так просто не возьмешь! Не на тех напали!
Не на тех, не на тех! хлопал я кума по спине.
Ну, что ж! кум встал. Пора!
Не понял! я изобразил крайнюю степень удивления. Ты куда собрался?
Ну, как же тут жизнерадостный Сальти засмущался. Вам надо побыть вместе. А я чего тут? Доберусь, как-нибудь. Мне в Ялту нужно по службе.
Э, нет! я улыбнулся. Никуда ты не пойдёшь! Я же любимчик адмирала! Сам так сказал.
Ну, да, кум не понимал, к чему я клоню.
Видел люгер в бухте?
Да, тут его осенило. Ты хочешь сказать?
Да! я заважничал. Он в моём полном распоряжении! Так что завтра с утра вас ждёт морская прогулка. С ветерком
до Ялты вас подброшу! А теперь, пойдём, прогуляемся перед сном. О делах говорить не будем. Расскажете мне все про семью. Как там остальные.
Встали. Спустились на чудесный пляж, лежавший у подножья горы, к которой прилепилась дача адмирала. Долго гуляли. Много смеялись. И не было мыслей, способных испортить мне настроение. Я не отгонял их от себя. Их просто не было. Знал, что завтра, когда расстанусь с близкими в Ялте, сложнейшее и опасное задание целиком овладеет мной. Будет непросто. Результат не известен. Но сейчас все это не омрачало моего легкого и веселого по-настоящему летнего настроения. Всё завтра. А сегодня я гуляю с женой, с кумом и другом по пляжу. А через несколько часов снова лягу с Тамарой в постель. И разве есть на свете что-то, что может мне испортить ожидание этой ночи Пфыф! Нет ничего такого на свете!
Глава 4
Вася. 31 мая 1838 года.Через брод переправлялись, исполняя команду «От дождя!». Несли ружья прикладами вверх. Когда все оказались на противоположном берегу, начали строиться в походные колонны.
Из-за продолжавшегося ливня Ольшевский не стал разворачивать стрелковые цепи для прикрытия главной группы. Все четыре батальона получили команду «Ружья на перевес!» и сбились в плотное каре, ощетинившееся штыками. Быстрым шагом двинулись в обратном направлении, спеша занять гору, господствующую над местом крушения. Оставалась неизвестной судьба тендера Панфилова. Потому требовалось поспешать.
Колонна двигалась в тишине, постепенно взбираясь все выше и выше по пологому склону. Солдаты шагали плечом к плечу, без привычных шуточек и подбадривания друг друга. Лишь стучал барабан, задавая темп ходьбы. Полковник шел во главе отряда.
Первую версту миновали без проблем. Сталкивающиеся с тенгинцами горцы предпочитали в бой не вступать. Они тоже спешили к берегу, прознав про привалившее черкесам счастье. Заметив солдат, просто отворачивали в сторону.
На второй версте движение стало замедляться. Навстречу стали попадаться группы мародеров, возвращавшихся в аул. Поскольку дело происходило в лесу, черкесы начали постреливать, укрываясь от дождя под кронами деревьев. В батальонах появились первые раненые.
Лес становился все гуще. О плотном строе уже можно было забыть. Под мрачными зелеными сводами было темно и сыро.
Неожиданно из кустов на Ольшевского выскочил горец с шашкой в руке. Он резко рубанул полковника. Но тот не сплоховал. Вздернул вверх руку с шашкой, хитро вывернув кисть и направив острие под небольшим углом вниз. Дал шашке горца бессильно скользнуть по плоскости клинка. И тут же ловким кистевым ударом ударил нападавшего в основание шеи. Противник рухнул на землю, заливая мокрую листву кровью. Горца добили штыками подбежавшие солдаты.
«Экий молодец!» восхитился Вася проворством старшего офицера.
Загремели выстрелы. Трудно промахнуться по колонне в тысячу человек. Быстро шагавший рядом с Миловым Никифор вдруг дернулся и захрипел. Выпустил ружье из рук. Стал оседать.
Вася его подхватил. С помощью других солдат обрАзного старосту роты уложили на шинель, в рукава которой предварительно сунули ружья.
Ольшевский обернулся к офицерам батальонов.
Выдвигайте цепи застрельщиков. Первый батальон боковое охранение, дистанция двести метров. Второй авангард. Две роты третьего арьергард.
Обычно жарче всего при движении колонны в арьергарде. Но не сегодня. Труднее всех досталось боковому охранению. 1-й батальон разворачивался попарно в цепь. На флангах самые опытные. Солдаты заряжались на бегу. Унтеры надрывали голоса: «Рота шаржируй, слушай, ружье плашмя, заряжай по команде, чехлы долой, заряжай!» Вскоре в лесу завязалась перестрелка.
Васин батальон наткнулся на засеку. За поваленными деревьями виднелись папахи горцев и тонкие длинные стволы их винтовок. Загремели выстрелы. Черкесов скрыл пороховой дым. Тенгинцы ответили вразнобой. Брали ружья подвысь, а не плашмя, как требовалось по уставу, быстро доставая и скусывая патрон.
Никифор научил уже Васю своеобразному способу заряжания. Без шомпола. Он высыпал уже скушенный патрон и, не приколачивая его, ударял прикладом о камень. Взводил курок и сразу стрелял. За счет этого достигалась большая скорострельность. Теперь Милов использовал его науку. От частых выстрелов ствол его ружья раскалился так, что стало больно держать.