Принцу Мрака показалось, что Гребешок еще мало претерпел, и он наслал на него репортеров. Уже с воскресного утра они зароились у подъезда; родители решительно отказались от всяких интервью с их чадом (ну, хоть на что-то они сгодились, эти предки!), а Родрик с тоскливой злобой глядел на эту гнусную свору с балкона, пока не заметил, как из дома напротив его ловят в объектив; пришлось спрятаться в комнатах и держаться от окон подальше. Наконец он сел на пол в самом темном углу, поджав колени к подбородку, покорно проглотил таблетку, сунутую матерью чуть ли не прямо в рот, и спрятал лицо. Слез не было, мыслей хватало ими бы он охотно поделился со всеми друзьями, чтоб и им стало плохо. Например, мысли о том, под каким заголовком сегодня вечером выйдет его фото или как по TV прокомментируют его скорчившуюся на балконе фигуру с перекошенным лицом «Юный любитель кибер-плоти», «Он принимал ее за девочку». Ну, и так далее, одно другого гаже и паскудней. Все, теперь до самой смерти все будут показывать на него пальцем. Лучше б и не родиться!..
Досталось, между прочим, и Винту. К тому моменту, когда Родрик забился в угол, Винт успел разругаться с любимой Котлетой, получить десятка три издевательских и по-дурацки одинаковых поздравлений вроде «Ну, как ты сыграл с баканарским киборгом? Говорят, ты у него десятку выиграл, гыыы!» и на каждое из них достойно, то есть очень грубо, ответить. Сегодня общий язык можно было найти только со второй жертвой разоблачений Маски, Родриком Эрдгеймом, который если еще не залез в аптечку и не едет под аккомпанемент сирены в отделение токсикологии наверняка созрел для разговора по душам. О Родрике уже густо базарили в сетях, и, мысленно приложив к себе все, что вешали на Гребешка, Винт понял, что они теперь как братья по несчастью, оба в одной луже.
Нашелся и предлог когда-то, тысячу лет назад, в феврале, когда оба они были на фестивале компьютерных игр в «Роботех-макси», он обещал Гребешку дать на погляд одну редкую игрушку, но до сих пор все как-то не собрался. Скопление у подъезда подвижных, даже порывистых субъектов с репортерскими бэйджами на лацканах он воспринял как доброе знамение значит, герой дня дома.
Парень, ты здесь живешь? Я с Семнадцатого канала, привет, Отто Луни, а ты не знаешь тут такого Родрика по кличке Гребешок?
Ооо, канал 17! «Только срам, и ничего святого» вот какой у них девиз. Снизу из унитаза тебя снять в самый ответственный момент это по их части.
Знал такого, Винт продолжал ломиться к подъезду, а Отто Луни пятился бегом, чтоб быть и рядом с ним, и в камеру попасть. Он позавчера умер, прямо в день рождения ему сто пятьдесят сровнялось.
Отто замешкался на полсекунды, а Винт, прикрыв панель ладонью, уже набрал код, предъявил «сторожу» лицо для опознания и прошмыгнул в подъезд; когда же за ним следом попытались влезть Луни с оператором, молчаливый портье каким-то движением из арсенала несмертельных рукопашных единоборств выкинул их на крыльцо. Из-за двери в спину Винту донеслось: «Как жаль, что мы пока не можем показать вам паренька, который так заигрался в куклы, что не заметил собственного созревания. Но мы отсюда не уйдем, пока его не поймаем, а потом вместе с вами отправимся в салон Чудо любви, где продают таких кукол, на которых кто угодно ошибется до того они настоящие» Портье отряхнул ладони:
В 318-ю?
Да.
Не повезло твоему дружку. Теперь от этих шавок неделю покоя не будет.
Ты к Родрику? спросила мать через квартирный «сторож».
Да, я Сэнди, здравствуйте, миссис Эрдгейм.
Если ты пришел говорить с ним о куклах
Ни слова! Клянусь. Я по играм, по делу.
Ну хорошо, недоверчивая, мать все же освободила проход.
Здорово, Винт не сразу нашел Гребешка в темной комнате. Когда глаза привыкли, Винт понял, что такое «загнать в угол».
Привет, угрюмо ответило из-за кресла. Чего пришел-то?
Я игру обещал тогда, на фестивале
Ага, и сейчас вспомнил. Я тебе поверил.
А вообще-то я поссорился с Котлетой, Винт погрузился в кресло. Она, дура, раззвонила, что киборг Хиллари Хармона был у нас в «Планете Монстров». А я с ним играл, с Гребешком можно было не хитрить.
Ну и что?
Ну и проиграл десятку этому кибер-чучелу. Теперь всех раздирает спрашивать меня про это. Вот я и пошел к тебе.
Спасибо. Только тебя и не хватало. Винт, если ты хоть слово
Да ладно, что я не понимаю, что ли Я бы на твоем месте, может, точно так же влип бы. Супер-модели,
как эти из девятой части «Заговора пауков». Вообще, свинство все это, что тусня затеяла.
Не пойду я туда больше, начал прорицать отчаявшийся Гребешок, ни за что. Ходишь, ходишь, думаешь люди как люди, а вот раз налетел, и тут все тебя сразу пинать. А я еще думал друзья! Знаешь, у голос его надломился. Ну, у нее совести было побольше, чем у них всех вместе взятых!.. Завелись, уроды озабоченные! Ни о чем другом и думать не умеют
А ты соври, помог советом Винт, скажи им, что она была подружка на все сто и больше. Враз все отстанут, будут уважать сами-то они никто и никогда с киборгами Я тебя не продам, слышь?
Не, мотнул головой Гребешок, я ее не буду оговаривать. Какая ни была она а все-таки хорошая Знаешь, я до сих пор поверить не могу, что она кукла. Мать меня к врачу поведет, чтоб я ее забыл. Говорит а то свихнусь. А ты что скажешь?