А вы как думаете, Барриэр? спросил капитан.
Не могу судить по фильму, сэр. Надо бы мне осмотреть эти камешки.
Что ж, сказал Верлен, осмотр может решить вопрос. Начните с этой местности Вы согласны, Кристофек?
Кристофек, заведующий техническим оборудованием, волнуясь кивнул.
Если окажется, что это развалины, Барриэр уж постарается выяснить, кто их населял и что с этими жителями случилось.
Хорошо, Барриэр нетал. Двинемся.
С ним шли семеро из его группы все, как Хаббард, молодые специалисты, привычные к тяжелым физическим нагрузкам и умеющие обращаться с огнестрельным оружием. Были там Эйкен и Каффи, и еще Моррис, которому поручили портативный передатчик. Барриэр посоветовался с Кендаллом, что взять с собой, и все начали собираться. Через четверть часа они уже шагали по равнине.
Барриэр переживал приступ ностальгии острый, как физическая боль. Он тосковал по тем дням, когда п был зелен и нетерпелив, когда ему, как и остальным, хотелось скорей покинуть корабль, который он ненавидел, и отправиться к горизонтам новых миров, когда он был полон трепещущих фантазий и надежд. Сначала иссякла надежда, потом фантазия.
Разглядывая яркий пейзаж, прекрасный, несмотря на неземные краски, Барриэр поймал себя на том, что больше всего на свете хотел бы оказаться в знакомом баре в Лос-Анджелесе, быть беззаботным и не размышлять о значимых признаках или о чуждых формах листьев и совершенно забыть мрачное сознание личной вины, которое с годами росло в нем.
Энтомолог Шмидт болтал с зоологом Гордоном, специалистом по редким червям и насекомым. Хаббард и Эйкен говорили о Городе. Они уже называли его так.
Высокие травы со свистом хлестали по ботинкам. Дул легкий ветерок, солнце приятно согревало. Но, кроме восьми человек, никто не наслаждался этой благодатью.
Барриэру не нравилась тишина. Она была так неестественна в опьяняющей радостной обстановке. Глаза его бегали, серые глаза на лице с потрепанной кожей, глаза, окруженные сетью морщин, образовавшихся от постоянного прищуривания на свет многочисленных чужих солнц. Долгое время глаза эти не видели ничего. А потом они стали все сильнее сужаться и приглядываться к сектору слева.
Барриэр поднял руку и колонна остановилась.
Там, сказал он. Видите эти тени?
Все стали всматриваться.
Это тени от облаков, рассмеялся Хаббард.
Никаких облаков нет, отрезал Барриэр.
Значит, это ветер колышет траву, Хаббард исподлобья поглядел на Барриэра. Какая разница, от чего они? Это же только тени.
Барриэр тяжело произнес, обращаясь ко всем:
Будьте любезны, вспомните, что вы не на Земле. В незнакомом мире все, даже тени, даже листья травы могут быть живыми и нести гибель.
Земляне пристально смотрели на него умные, непонимающие, пытающиеся не показать, что считают его смешным с такой ерундой. Барриэр
бока.
Он видел остальных. Смутно различал их сквозь дьшку тенистого мрака, дымка эта висела в его глазах, а не перед телами людей. Кое-кто попытался бежать, тени настигли их. Двое споткнулись и лежали ничком.
Очертания их стали нечеткими, как бы размытыми.
В глазах лежащих было безумие. Как и в глазах Барриэра.
Все произошло мгновенно и бесшумно; внезапно возник жуткий холод, появилось отвратительное ощущение чего-то постороннего, вторгшегося в мозг и тело, подхватившего их изнутри
Это находилось у него внутри. Тень жила в нем. Ее ледяная субстанция проникла в его теплую и живую плоть, ее чуждый непроницаемый интеллект плотно сцепился с его сознанием, и она трясла его, вела его, и он скоро умрет
Они погибли, и люди, и животные, и я знаю, кто их убил, Шмидт исчез, погружаясь в туман, унося в своем теле жуткое существо. И тени, целая толпа их, беспорядочно носились вокруг, но из людей не все оставались на месте, некоторые отправились вслед за Шмидтом.
Барриэр забыл о приказе, о своей гордости, о должности. Слепой черный ужас одолел его, и он побежал.
Он пытался убежать от существа, сидящего внутри, вытряхнуть его но не мог. То существо стало его частью.
Барриэру от него не избавиться, пока он не умрет.
Он мчался сквозь молчаливый лес, через окутанные туманом кивающие цветы, и не было ничего и никого, кроме Барриэра и кошмара, живущего в его теле, и темноты окружающего воздуха. Несколько раз Барриэр падал, но что-то поднимало его и снова устремляло вперед.
Он потерял из виду остальных, он о них почти забыл.
В какой-то момент он услышал крик и понял, что кто-то умирает, но ему было все равно. Его сознание растворилось в тени.
Наконец Барриэр смутно осознал, что туман рассеялся, а он, спотыкаясь, бредет по земле, которая некогда была расчищена, а теперь заросла, хотя и не так густо, как лес. Он спотыкался среди камней, ощупью карабкался на холмы, брел по открытому пространству- но вот что-то затрещало под ногами, как сухой хворост. Барриэр поглядел вниз и увидел, что это не хворост, а человеческие кости. Он всхлипнул и вгляделся в небольшую группу теней, колеблющихся у его ног.
Вы что, очереди дожидаетесь? заорал он на них.
Вернее, пытался заорать, но у него вырвался только хриплый шепот. Его лицо, потемневшее, покрывшееся странными пятнами, исказилось бессмысленной гримасой ярости. Он нагнулся, подобрал с земли старые обнаженные кости и швырнул в тени, ругаясь и всхлипывая, а потом снова пустился бежать через открытое пространство, потрескивающее под ногами Но вскоре перед Барриэром вырос холм. Барриэр споткнулся о валун, ударился о каменный выступ между ползучими растениями и упал. Тело его конвульсивно вздрогнуло и затихло