Шумная толпа и правда мало напоминала охотничью партию. Всю дорогу от лагеря до места Маскариль непринужденно болтал с Линдой, Серхио обменивался новостями с коллегами-проводниками, Грай расспрашивала Моргана о местных первых дворянах, что любили как раз этот вид развлечений, а леди Далия спорила с одним из них Мозесом Боллингом. Спор их касался дворянской чести. И они не сошлись в вопросе, должен ли дворянин быть со своей страной в трудный час? Пусть даже это первый дворянин, который службой королю не обязан. Леди Далия считала, что сам генезис дворянства связан с королевством, а значит каждому носителю титула должна быть небезразлична судьба страны и монарха.
Ивор подозревал, что спор являлся частью проверки, которую Далия и Грай устраивали претендентам. Они хотели зафиксировать их моральные основы и политические приоритеты, возможно еще какие-то тонкие материи, о которых неискушенный в монархии Ивор даже не подозревал. Маркграф же занимал иную позицию. Он считал что его предки приняли участие в создании королевства Райдо на определенных условиях. Не будь этих условий, они бы, возможно, отказались от проекта и королевство тогда вообще могло не возникнуть. А потому не нужно пытаться наделять их долг смыслом, изначально в него не вложенным.
Мы не в суде, чтобы апеллировать к присяжным, сказал маркграф.
Ивор признал, что в словах первого дворянина есть определенный резон. Как выходец из городской среды он больше доверял четкости договора, чем расплывчатому понятию о долге, чести и моральных обязательствах.
Пока суть да дело, шумная процессия углубилась в горную формацию, дать определение которой Ивор затруднялся. Каменный массив представлял собой небольшое по высоте, но протяженное поднятие над местностью Его пересекали трещины и распадки по которым и проложили тропу для туристов. Иногда скалы нависали с обеих сторон, иногда с одной из сторон открывался обрыв.
Каменные стены и обрывы чудесным образом повлияли на людей. Посторонние разговоры смолкли, голоса стали тише. Внимание переключилось на мегафауну вообще и мегаланий в частности.
Пройдя массив насквозь группа оказались на самом срезе ландшафта. Долина впереди как бы вдавливалась в тело планеты. Точно след огромного башмака. Ландшафт и структура горных пород не позволяли воде уходить в подземные горизонты или течь потоком, поэтому она частью испарялась, частью превращалась в болото с топкими берегами,
поросшими двухметровым камышом. На отдельных участках образовались изумрудные лужайки, скрывающие под собой топь. Сочная трава привлекала копытных и они гибли здесь сотнями.
Возле заболоченного берега скопились огромные ящерицы, размером с крупного крокодила, но более приспособленные для хождения по суше. И питались они иначе. Крокодилы, как помнил Ивор по школе и фильмам, рвали добычу и утаскивали её на глубину про запас. Мегалании же точно мясницким ножом отсекали от ещё живого буйвола мясо кусок за куском. В окружении стольких конкурентов о запасах речь не шла, а на шум и запах крови уже слетались стервятники и рассаживались на соседних деревьях, точно в партере театра.
Буйвол некоторое время отбивался, но каждое движение только глубже погружало его в топкую грязь, а раны от укусов делали животное слабее. Наконец он сдался, повалился на бок и тут уж твари не осторожничали. Началось пиршество.
Можно ли попасть в них отсюда? спросил Маскариль.
Попасть можно, но убить вряд ли, ответил маркграф и погладил свой слонобой. Эта штука хороша на близкой дистанции.
Остальные, как и положено туристам, делали снимки и записывали видео. Морган предложил перейти в другое место и все уже было двинулись к тропе, как ситуация изменилась. То ли ветер подул со стороны террасы, то ли мегаланий привлек шум или отблеск оптики, но пара тварей обратила внимание на группу людей и вразвалку направилась к скале. Только шестиметровый обрыв позволял чувствовать себя в безопасности и то лишь до тех пор, пока одна тварь не встала на задние лапы и хвост и не оказалась мордой почти вровень с площадкой. Теперь она походила на тиранозавра или какого-то похожего хищника той эпохи. Разве что голова выглядела меньше, зато передние лапы были вполне себе развиты. И этими лапами с огромными когтями она как раз дотянулась до края площадки. Длинный язык метнулся в направлении людей и убрался обратно в пасть.
Толпа отшатнулась.
Ух ты! воскликнула Линда. Мне кажется, она посмотрела прямо на меня! Они же не могут карабкаться по скалам?
Не в таком возрасте, леди, ответил Морган, держа ружье наготове. Мелкие запросто даже взбираются на деревья, но как вырастают, становятся ленивыми и слишком тяжелыми.
Сколько они весят? спросил Маскариль.
Конкретно эта тварь потянет тонны на полторы, но вообще могут достигать двух.
Часть ящериц доедала буйвола, другие потрусили под скалу и присоединились к той парочке, что первой заинтересовалась людьми. Ивор подумал, что будь твари менее глупыми или более социальными, они помогли бы друг другу забраться на карниз. Кажется, им не хватало всего метра, чтобы перемахнуть через край.