Ломка подбросила их на орбиту до верфей Янсена, а сама упорхнула обратно на Барти по своим делам. Ивор ещё раз спросил девушку, не желает ли она тряхнуть стариной, но она вновь затянула песню про то, что любит летать в атмосфере, а не плавать в космосе.
Джонсон встретил их в главном ангаре и проводил к нужной секции. Здесь в просторной центральной втулке станции царила невесомость и люди порхали по делам туда и сюда, словно птицы.
Верфи сейчас выполняли главным образом правительственные заказы, а потому секретность оказалась на высоте. Находясь внутри обитаемой зоны невозможно было узнать, какой корабль где ремонтируется, переоснащается, строится с нуля или только закладывается. Каждый работник знал только свое рабочее место, а задания выдавалось на каждую неделю. Впрочем, новые корпуса собирались отдельно, а пристыковывались к станции только для монтажа оборудования.
Шлюз номер четырнадцать, показал рукой Джонсон.
Спасибо, жаль, что не летишь с нами, попрощался с ним Ивор.
Инженер развел руками. Его нынешние заботы масштабами сильно превосходили системы одного корабля.
Ивор с кадетами прошли через шлюз (при равенстве давления в обоих помещениях это заняло считанные секунды) и оказались в знакомом Ивору ангаре корабля.
Добро пожаловать на борт, сэр, приветствовал его молодой лейтенант.
Ивор не мог припомнить его. Что он мог сказать точно, так это то, что шевалье Перкинс не заканчивал Военно-космическое училище Барти. Уж своих-то курсантов он знал всех и по лицам, и по именам. Однако на флот больше половины молодых офицеров переводились из королевской конной милиции с сохранением звания лейтенанта или получили кольца пройдя через институт юнкеров и юнкфрау, то есть начиная службу непосредственно на боевом корабле. Обычно под присмотром друга семьи или родственника. Протекционизм у аристократов считался обычным делом. Его не смогла искоренить даже война.
Не сказать, что такой путь давал флоту исключительно неучей. Будучи командиром корабля Ивор и сам воспитал на борту несколько молодых особ, но все же им не хватало системных знаний. Другое дело, прослужи они на корабле лет десять, тогда практика и наставления сгладили бы большую часть углов. Возрождающийся флот столько позволить себе не мог и юнкеров производили в офицеры после полутора-двух лет службы.
Не изволите ли пройти на мостик, сэр, пригласил лейтенант.
Кадетов он как бы не замечал, словно их и не было вовсе. Это Ивору не понравилось. Чувствует конкуренцию, ревнует? Или настолько высокомерен? Зато в отношении нового командира Перкинс выглядел слишком уж льстивым. Возможно преклонялся перед Ивором, как личностью легендарной, возможно хотел обеспечить себе преимущество в продвижении, ведь новый командир обязательно начнет здесь все устраивать на свой лад, а первое знакомство всегда оставляло особый отпечаток в памяти.
Ивор решил, что избавится от лейтенанта при первой возможности. Но для начала следовало вступить в командование. Он собрал на мостике весь имеющийся на борту персонал (сам Перкинс и два матроса, а также прибывшие с Ивором кадеты) и зачитал перед ними секретный приказ штаба флота:
Повелением его величества короля Фроди из дома Хэлтора, приказываю Ивору Гарру, капитану королевского флота Райдо, взять под командование Корабль Райдо «Нибелунг» и быть готовому выступить на защиту королевства и планеты. Командующий штабом флота и космическими силами королевства Райдо адмирал граф Реймонд.
С прошлого раза многое изменилось. И не только в формулировках приказа. Фроди стал королем, Ивор капитаном, а граф Реймонд избавился от приставки «исполняющий обязанности».
Я, Ивор Гарру, капитан Королевского флота Райдо с этого момента принимаю на себя командование КР «Нибелунг», произнес Ивор положенную формулу. Покажите мне рейдер, лейтенант.
радара, а часть ресурсов ОКП переключилась на это новое подразделение. Ивор бы разместил управление обороной в одном месте, чтобы лазерные кластеры и пушки не конфликтовали с противоракетами. Но Джонсон решил, что это отдельный вид оружия, который нуждается в независимом командовании. Что ж, время покажет.
В Училище Ивор, его помощники и курсанты много раз прогоняли на симуляторах тактику их применения в поисках наиболее верных решений. В конце концов они выработали определенные алгоритмы, которыми поделились с Джонсоном, а он воплотил их идеи в металл.
Ради облегчения и упрощения задачи на противоракеты не ставили сложные системы управления и принятия решений. Они отлетали всего на несколько десятков километров, а на таком расстоянии ими удобнее было управлять прямо с борта. И вот уже бортовой компьютер просчитывал различные варианты. Чтобы не расходовать попусту боеприпасы он выбирал цель, которая активировала маневровые двигатели. Потому что точного наведения требовали как раз наиболее опасные для корабля рентгеновские лазеры с ядерной накачкой. Тем самым при массовом использовании снижался расход противоракет на фугасные боеголовки, обманки. Мало того, уже после старта противоракеты, вычислитель старался выбрать наиболее опасную цель. С этим получалось сложнее, потому что понять, куда точно наводится та или иная боеголовка, получалось далеко не всегда. Алгоритмы еще толком не отработали.