Это был сарказм, недоумок! прорычал работорговец. Пшел вон отсюда! Стой! Собери дежурную группу, пусть грузится в штурмовой флаер и ждет меня.
Так может у Мясника запросить команду? Типа, если фермеры взбунтовались
И че вместе с обильной порцией слюны выплюнул вопрос Кудрявый. Засал землемесов?
Да, не, я че Парней просто порешили
Мясник за свою штурмовую группу столько кредитов возьмет, что выйдет дороже, чем разграбленный склад. Все, свалил! Исполнять! Куда, лять, через кусты? Ты их садил, сука!
Простите, шеф!
Башка ушуршал, поднимая пыль, а Кудрявый еще пару минут смотрел на покачивающиеся ветви вишни. Внутренний покой, разрушенный новостями, никак не желал восстанавливаться.
«С другой стороны, поймал он себя на мысли, есть отличный повод выплеснуть накопившуюся негативную энергию. Без последствий для дела и урона репутации».
Садимся! в конечном итоге приказал Кудрявый.
Он прекрасно понимал, что ничего с воздуха без специального оборудования хотя бы теплака в таких зарослях не обнаружить. Но сознательно тянул время, чтобы его «храбрая» команда поменьше праздновала труса и куда больше желала выйти уже из чрева летающей машины и размять ноги и плечи. А то на словах они все у-у-у какие убиваки, в любой шлюз первыми врывались чуть ли не без скафандра!. Отважные рубаки и кровожадные демоны до первого выстрела из чащи.
Когда Кудрявый соглашался на свою должность главного над «пастухами фермеров», он прощелкал клювом
один важный момент. Опыта, к сожалению, не было и выбора, как такового, тоже. Собственные ребятки с корабля считали своего командира поехавшим и только остатки былого уважения и страх удерживали их от немедленного «лечения» из плазмоплюя в спину. Пути обратно на борт уже не было. Вовремя в последнем рейде мозгоправ попался под руку. Может, все же не стоило его работорговцам сплавлять? А-а, ерунда! А вот что не ерунда его команда работала на зарплате. Не на доле в добыче, а на гарантированной ежемесячной выплате.
Стоило откуда-то прилететь шальной игле или заряду плазмы, его ребятки быстро вспоминали, что замес, в общем-то, совершенно невыгодный, прибытка с него никакого, да и в других местах дела ждут. Много дел! Так что Кудрявый напоказ вроде как заботился о своих. Показывал, что ему не все равно и свою команду на убой просто так не отправит. В лапы охреневших от безнаказанности фермеров, ха-ха! Вот уж было бы кого опасаться, гипердрайв им всем в задний проход
Стояк и Винтер, ко мне! распорядился он, сойдя на землю.
Перед ним тут же выросли два индивида, которых за глаза в отряде называли однояйцевыми. При том, что внешне они были совершенно не похожи. Стояк имел такой разворот плечей, которые не в каждый шлюз свободно проходили, морду добродушного песеля и кулаки, больше подходящие для забивания свай.
А вот Винтер наоборот, вид имел худой и изможденный, будто постоянно недоедал и не высыпался. Вдобавок к и без того мерзкой роже, к тому же, завел себе манеру выращивать тонюсенькие усики над верхней губой. Которые ему, естественно, не шли, но никто почему-то не спешил пирату об этом сказать.
Сходство эти двое имели, если можно так выразится, духовное. Родство, даже. Одинаково идиотски ржали над им одним понятным шуткам, любили выпивку, наркоту и пытки. Причем, последние гораздо больше всего остального. Кудрявый их нарочно держал, чтобы запугивать особо непослушных рабов. Отдавал самого строптивого, а потом вывешивал перед бараками то, что от них осталось. И все сразу становились такими послушными!
Ну и еще Стояк и Винтер были, можно сказать, старожилами. Почти что следопытами! Поднаторели (по их словам) на выслеживании беглых рабов, когда работорговцы крупно облажались и допустили массовый побег. Как они всех задолбали этой историей (под идиотское хихиканье), кто б знал. Вот этим красавчикам Кудрявый и поручил обследовать окрестности лагеря на предмет следов или чего-то, что могло указать, куда утопали фермеры, уже второй раз щелкнувшие по носу своих хозяев и благоделетей.
А если на засаду нарвемся? уточнил Винтер. Я не боюсь, просто обоснованно опасаюсь.
Стояк сперва посмотрел на товарища, потом перевел пустой взгляд на начальника, и кивнул. Не факт, к слову, что понял, о чем вообще шла речь. В их тандеме он во всем полагался на худую глисту с усиками.
Возьмете с собой четверых штурмовиков. Они прикроют если что, отмахнулся от них пожилой искатель внутреннего покоя. Только найдите мне хоть что-нибудь!
Сам же отправился к виселице, вокруг которой толпились подчиненные. Без команды старшего они даже трупы своих товарищей с нее снимать не стали. И правильно, кстати, делали.
Свободы, значит, захотели, зло прошипел он, глядя на два обезображенных птицами лица. Точнее, чуть ниже. На куски пальмовых чешуек, закрепленных проволокой прямо под подбородками висельников. На сухих и и твердых деревяшках красной краской было коряво написано: «Смерть угнетателям!» Будет вам, твари, свобода! Столько, что вы ею блевать будете!
Бывший абордажник распорядился снимать убитых и изучить характер их ран. Пока подручные этим занимались, прошел в компании Башки на склад. Там с глубокомысленным видом посмотрел на пустые стеллажи, царапины на стенах из армопластика, и следы множества ног на полу.