Тишина. Шлюз самого корабля оставался закрытым. Не дождавшись ответа, капитан решил заглянуть через грузотсек все равно он уже был открыт.
Шлепая по лужам ботинками скафандра, Куро поднялся по трапу.
Внутри груз отсека, в оранжевом свете аварийных огней, среди покореженных емкостей с водой, сидел, сгорбившись, человек в скафандре саккамских ледорубов. Вокруг на переборках были явные следы крови. Видимо, в полете и правда что-то случилось, может какая-то авария, или кто-то напал, хотя извне следов атаки не было.
Эй, братан, ты как? Куро подошел к сидящему с опущенной головой человеку, Жив, нет?
Капитан тронул его за плечо шлем свалился с его головы и откатился в сторону, гремя по металлу пола. Куро от неожиданности отскочил, автоматически схватившись за оружие но поздно.
Из шейного отверстия скафандре с быстротой электрического разряда в атмосфере Лии, ему в лицо бросилось что-то черное и липкое. Что именно это такое, Куро даже не успел понять.
А потом уже было слишком поздно.
Из глубины грузотсека раздался короткий шум, пара всхлипов, и потом все затихло. Черный кошкадемон, сверкая ярко желтыми глазами, с интересом наблюдал за кораблем, подойдя и усевшись в нескольких метрах от него.
Прошло немного времени, и по трапу грузотсека, вниз, на палубу стекла какая-то темная масса, которая волочила за собой и скафандр ледоруба, и тело капитана Куро, как будто они прилипли и медленно тронули в ее внутренностях. Кошкадемон, видя это, громко мяукнул и приветственно задрал хвост, как будто повстречал старого друга.
Масса доползла до ближайшего входа в тех вентиляцию и стремительно просочилась туда. Снаружи остались лишь 2 скафандра, саккамский и «гидровский». Внутри они были пусты.
Пролог 0.3
Его существование нельзя было назвать в полном смысле жизнью.
Он был.
Был здесь сотни лет.
Он не испытывал скуки или нетерпения.
Не чувствовал одиночества.
Ни о чем не размышлял.
Ничего не ждал он не уставал.
Он просто был.
И выполнял свою функцию.
Цикл за циклом, подчиняясь древним алгоритмам, заложенным при его создании, он делал то, что не мог не делать. Сохранял боеготовность 9го экспериментального Легиона Единства. Само Единство давно перестало существовать по крайней мере, уже 1023 года извне не поступало никаких сигналов, а свой сигнал вовне было запрещено посылать высшим приоритетом
изоляции.
За все эти годы, он наблюдал, точнее безучастно фиксировал изменения. Тысячи автоматических кораблей, законсервированных на орбите темной звезды-карлика в строго геометрической порядке, постепенно выходили из строя. Местное светило, обозначенное в его логах как Фэйд, фактически исчерпало свое топливо, но было достаточно радиоактивно, чтобы воздействовать на управляющие контры корабельных систем, со временем повреждая их. Сейчас уже дошло до того, что функциональны остались всего лишь 2 корабля.
И только многослойная броня базы Легиона, испещренная шрамами от микрометеоритов, которые не могли уловить системы ПРС из-за их сверх-малых размеров еще спасала внутренние системы от выгорания. Там, глубоко внутри, где сотни лет не было ни одного человека, находился он ИИ Легиона Демонического Волка под наименованием Оруженосец. А кроме него здесь были только подчиненные ему механизмы, и никаких людей.
Но если быть точным, люди все-таки тут иногда появлялись. И это всегда был один и тот же человек копия биоматрицы, сохраненной в стазис-капсуле отсека клонирования. Важнейшая биотическая составляющая Легиона, основа его боевой эффективности Демон-Волк. Когда Демон-Волк в очередной раз был физически уничтожен, Оруженосец запускал спящие механизмы, и они создавали новую копию биотическим абсолютно идентичную, вплоть до молекулы.
Единственной проблемой была ментальность. С числом копий, которых за тысячу лет изоляции насчитывалось уже 6549, психика клонов претерпела значительные изменения. Оруженосец, проводя диагностику, не находил причины.
Все клетки и органы создавались всегда в точности по стандартному шаблону, без отклонений.
Но психоментальные тесты показывали несоответствие воспоминаний и структуры личности каждого нового клона, и чем дальше, тем амнезия и девиация усиливались. Возможно, в этом так же была повинна протозвезда Фэйд, или даже сам Сектор Смерти. Потому что активная база флота «Фантом» Замок находящаяся на древней верфи Единства, так же показывала признаки функциональной деградации, копии Демон-Волка могли получать свою дозу излучения звезды там, и соответственно переносить свои воспоминания новым своим клонам Вопросом так же было то, почему Демон-Волк со временем начал использовать именно верфь, а не основную базу флота, а так же в качестве боевой силы флот, состоящий из людей, а не автоматическую армаду Оруженосец не мог сопоставить. Он просто фиксировал происходящее, не имея возможности вмешиваться, без изменения директив со стороны Демона Волка.
И продолжал делать то, что делал все эти тысячи лет.
Снова и снова воссоздавать того, кого современное население Внутреннего Космоса называло Даймон Вульф.
Неоднократно бывало, что физической смерти не наступало, а Демон-Волк исчезал без следа где-то за пределами замкнутого пространства Внутренних Систем. В таком случае директивы предписывали ждать полный годовой цикл, и если действующая копия не возвращалась за это время, считать ее уничтоженной или пораженной Возвышением и немедленно приступать к созданию новой. При этом первоочередной целью новой копии в таком случае становился поиск и ликвидация прошлой, если она попала под контроль врага. Нельзя было позволить Возвышению вычислить базу Легиона и получить доступ к секретам Единства а если уже поздно, то нанести максимальный ответный урон.